Плач по любимому негодяю
Шрифт:
— Минуточку! — взмолился я. — Давайте все по порядку.
Мэвис посмотрела на меня, прищурившись. Наверное, этот взгляд должен был что-то означать, но я не понял, что.
— Захожу я в вагончик к Блиссу, — начала мисс Зейдлиц, — а там сидит его личный астролог Дру Фенелк и талдычит: опасность, кровь, смерть. Он еще рассуждал о том, кто противостоит Льву (держу пари, что вы — Козерог). Дру Фенелк все знал заранее! А эта парочка какова! Эйворсен и Торо примчались сюда в «кадиллаке», как в оперу.
— Кто
— Нет, это я так говорю: мистер Эйворсен и мистер Торо, которых здесь в шутку называют близнецами... Кстати, у вас есть чувство юмора, лейтенант?
— Было, но где-то затерялось. Наверное, оно там же, где и ваша молчаливость...
— Не печальтесь, лейтенант! — улыбнулась она. — Я знаю, где обычно парни теряют чувство юмора и становятся истуканами — в девичьей раздевалке, например. Что касается подозреваемых, то менее всего подходит на роль убийцы Беннинга Джейсон Кемп. Я надеюсь, вы не станете слушать Эмбер Лейси. Она, конечно, будет говорить, что Джейсон угрожал и ей, и Ли, а все потому, что Ли почему-то невзлюбил Джейсона и стремился очернить его в глазах мистера Блисса!
Мы с сержантом и доктором вновь переглянулись. У сержанта от обрушившегося потока слов, похоже, начались колики в животе, а Мерфи стоял, как лунатик на крыше: глаза его застыли, руки двигались сами по себе. Ни Полник, ни Мерфи ничем не могли помочь мне. И вдруг в мою голову забрела спасительная идея.
Мэвис между тем продолжала свой вдохновенный монолог:
— Мистер Кемп играет головорезов, но сам не способен на убийство. Он мужественный, красивый, темпераментный... Да, немного злой. Но разве это что-нибудь доказывает?
— Мисс Зейдлиц, могу я задать вам один вопрос?
— Разумеется! — едва затухший вулкан красноречия готов был к новому извержению.
— Уиллер! Вы садист, — простонал Мерфи.
— Так о чем вы хотели спросить? — мисс Зейдлиц приветливо улыбнулась. — Я слушаю.
— У меня есть один вопрос, хм, вполне конфиденциальный... Где здесь мужской туалет?
Мэвис Зейдлиц, открывшая было рот, закрыла и проглотила слюну. Нижняя губка ее мило оттопырилась.
— Если бы я была там хоть раз, я бы вам указала это место, лейтенант.
— В таком случае, — взмолился я, — если это вас не затруднит, пойдите и узнайте у мистера Блисса.
Она ответила, что сделает это немедленно. Ее голос был тверд, словно голос офицера, которому генерал — то есть я — сказал, что пришло время нажать на пресловутую кнопку.
— Никуда не уходите, лейтенант, я сейчас вернусь, — Мэвис Зейдлиц умчалась.
Мерфи все так же стоял в полной неподвижности. Я щелкнул пальцами перед его носом. Доктор очнулся и неожиданно подмигнул мне.
— Ловко вы ее!.. Скальпелем под язык!..
— Она скоро вернется, и тогда... — Полника передернуло.
— Тогда
Мерфи со скрипом согласился прикрыть меня.
— Но запомните, лейтенант, вы мой должник. Были бы девушкой, взял бы ласками. А так — вечером угостите меня виски.
— Полник! — как ни хотел я смотреть на эту мясистую рожу, но пришлось. — Срочно выясните, кто из этой телевизионной братии готовил реквизит. Точнее: кто заряжал оружие Кемпа? Кто еще имел доступ к этому револьверу? И прочие подробности.
— Будет сделано. Но... если в дело опять влезет эта блондинка, я заболею.
При слове «блондинка» я огляделся по сторонам: Мэвис Зейдлиц нигде не было. Мысленно я пожелал говорливой девушке получить какой-нибудь перелом — лучше языка, но можно и ноги. Впрочем, никакой злости у меня на нее не было.
Я увидел, что неподалеку скучает человек из обслуживающего персонала. Он сидел, прислонившись к подъемнику для телекамер, и равнодушно взирал на нас, на труп и брошенное телевизионное оборудование. Можно подумать, что убийства — настоящие, а не киношные — надоели ему до смерти.
Я подошел и спросил, где можно видеть актрису Эмбер Лейси.
— В лагере, где же еще! — он зевнул. — Эмбер закатила истерику, когда стало ясно, что Беннинг мертв. У них были какие-то шашни... Вы слышали об этом?
— Да. А далеко ли лагерь?
— Миля отсюда... А вы полицейский или частный детектив? Что-то много развелось всяких ищеек.
— В полиции служит мой брат. Сегодня у него выходной, и он дал мне поносить свое оружие.
— А...
Потеряв интерес ко мне, собеседник отвернулся.
Мерфи вновь принялся ползать вокруг трупа. Время от времени он потирал руки, точно муха.
— Ну что? — спросил я, подойдя к нему.
— Я готов, — он поднялся. — Могу составить краткое заключение.
— Ну вот, вы уже говорите, как ведущий телевизионного шоу «Жизнь и смерть». Так и представляю вас на вершине пирамиды из трупов с микрофоном в руке. За кадром звучит песня «Утро чудесное, день будет добрым...»
— Вы просто мизантроп, — Мерфи произнес это напыщенным тоном. — Можно ли убрать мертвое тело?
— Убирайте, — я еще раз глянул окрест.
Говорящая машина с белокурыми локонами и длинными ногами пока не появилась.
Зато как из-под земли вырос Полник. Он был печален:
— Тот, кто заряжал револьвер Кемпа, уже в лагере. Так что я ничего не разузнал.
— Не беда, поедем в лагерь. Тем более, что нам надо встретиться с Эмбер Лейси.
За моей спиной кто-то ненавязчиво кашлянул. Я обернулся, чтобы посмотреть, кто здесь такой вежливый. Это был продюсер.
— Что-то еще произошло? — спросил я Блисса.