Плач в ночи
Шрифт:
— Он сказал, что Джо небрежно обращался с крысиным ядом, и что, когда он устроил ему за это разнос, присутствовали вы с Эрихом.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ничего я не могу сказать, миссис Крюгер. Джо заявляет, что перепутал коробки. Я ему не верю. И никто не верит.
— Джо выживет?
— Рано судить об этом. Даже если и выживет, то долго не слезет с больничной койки. Если продержится следующие три дня, его перевезут в «Мэйо». — Шериф собрался уходить. — Как сказала его мама, там он хотя бы будет в безопасности.
Глава 28
Подчиняясь
Операция на грудной клетке Джо прошла успешно, хотя до конца августа он останется в клинике «Мэйо». Мод жила в меблированной квартире недалеко от больницы. Дженни знала, что все счета оплачивает Эрих.
Теперь, отправляясь с девочками на верховую прогулку, Эрих ездил на Огненной Деве. О Бароне он не упомянул ни разу. От Марка она слышала, что Джо настаивал на своей версии: он, должно быть, сам смешал яд с овсом и понятия не имеет, что такое говорил насчет Дженни, садившейся в машину той ночью.
Марку можно было и не упоминать, что Джо никто не поверил.
Теперь Эрих меньше работал в хижине, но больше - на ферме с Клайдом и другими работниками. Когда Дженни спросила мужа об этом, тот ответил:
— Что-то нет настроения рисовать.
Он был добр с ней, но держался отстраненно. И Дженни всегда чувствовала, как он наблюдает за ней. По вечерам они сидели в гостиной и читали. Эрих редко заговаривал с женой, но когда она поднимала глаза, то видела, что он отводит взгляд, словно не хочет, чтобы она заметила, как он пристально смотрит на нее.
Где-то раз в неделю заезжал шериф Гундерсон, как будто бы просто поболтать.
— Давайте-ка припомним тот вечер, когда Кевин Макпартленд приезжал сюда, миссис Крюгер.
Или пускался в предположения:
— Джо втрескался в вас по уши, правда? Потому и защищает вас. Ни о чем не хотите поговорить, миссис Крюгер?
Ощущение того, что ночью в спальне находится кто-то еще, было постоянным. Все складывалось по одному и тому же шаблону. Сначала Дженни снилось, что она в лесу, к ней что-то приближается, нависает сверху; она вытягивает руку и нащупывает длинные волосы, женские волосы. Затем раздается вздох. Дженни щелкала выключателем и видела, что в комнате она одна.
Наконец она рассказала об этом сне доктору Элмендорфу.
— Как вы это объясняете? — спросил он.
— Не знаю, — Дженни помолчала. — Нет, это не совсем так. Мне кажется, что сон имеет какое-то отношение к Каролине.
Она рассказала ему о Каролине, рассказала,
— Я бы сказал, что воображение играет с вами злые шутки. Хотите, я договорюсь о консультации?
— Нет. Я уверена, что вы правы.
Дженни легла спать, оставив в комнате свет, потом решительно щелкнула выключателем. Кровать находилась справа от двери. Массивное изголовье прилегало к северной стене. Одна сторона кровати была у восточной стены комнаты. Дженни задумалась, не согласится ли Эрих передвинуть кровать так, чтобы та стояла между окнами у южной стены. Там больше лунного света. Когда Дженни не будет спать, то сможет смотреть в окно. Угол, в котором сейчас кровать, ужасно темный.
Она прекрасно знала, что лучше не просить об этом.
Однажды утром Бет спросила:
— Мамочка, почему ты не говорила со мной, когда пришла ночью в мою комнату?
— Мышка, я к тебе не приходила.
— Нет, приходила!
У нее что, лунатизм?
Осторожный трепет жизни внутри Дженни не походил на сильные пинки, которыми ее награждали Бет и Тина. «Пусть малыш будет здоров, — взмолилась она безмолвно. — Позволь мне подарить Эриху сына».
Жаркие августовские дни заканчивались прохладными вечерами. В лесу таились первые штрихи золота.
— Осень будет ранней, — заметила Руни. — А к тому времени, как вся листва пожелтеет, будет готово и твое лоскутное одеяло. Тоже сможешь повесить его в столовой.
Дженни старалась как можно меньше видеться с Марком, оставаясь в доме каждый раз, как замечала его универсал у конторы. Он тоже верит, что она подложила яд в корм Барону? Дженни знала, что не выдержит, если почувствует, что и он ее обвиняет.
В начале сентября Эрих пригласил на ужин Марка и Люка Гарреттов. Он мимоходом сказал об этом Дженни:
— Люк до праздников возвращается во Флориду. Я с ним толком и не виделся. Эмили тоже придет. Могу попросить Эльзу остаться и приготовить еду.
— Нет, это единственное, чем я могу здесь заняться.
Первый ужин для гостей с того вечера, когда приехал шериф Гундерсон, чтобы сообщить о пропавшем Кевине. Дженни обнаружила, что с нетерпением ждет новой встречи с Люком. Она знала, что Эрих регулярно ездит на ферму Гарреттов. Он брал с собой Тину и Бет. Эрих больше не говорил ей, куда и когда они ходят. Он просто заявлял:
— Днем я дам тебе передышку от девочек. Отдохни хорошенько, Дженни.
Дело было не в том, что ей хотелось поехать с ними. Дженни не желала рисковать и столкнуться с кем-нибудь из горожан. Как они станут с ней обращаться? Улыбаться в лицо, а за спиной сплетничать?
Когда Эрих с девочками уезжали, Дженни подолгу гуляла по ферме. Она бродила вдоль реки, стараясь не думать о том, что вон за тем поворотом машина Кевина сорвалась с берега. Она проходила мимо кладбища. На могиле Каролины росли летние цветы.