Плачущий монстр
Шрифт:
Я подумал: «Только бы никто ничего не сказал!» Их могло взбесить что угодно. Мама вспыхивала от того, что ботинки были разбросаны, а не стояли в обувной стойке. Папа мог разораться от того, что мама пришла раньше, но не удосужилась сходить в магазин, а если удосужилась, то купила не то, что он хотел.
Но отец молча прошёл на кухню, что-то съел, выпил стакан воды и отправился к себе в комнату.
Я сидел напряжённый: пусть никто ничего не скажет!
– Свет ты кому на кухне оставил? – крикнула мама ему в спину.
«Нет! Зачем ты это сделала?» – подумал я, ударив себя ладонью по лбу.
Сейчас
Но отец ничего не сказал. Вернулся на кухню, хлопнул по выключателю и спокойно ушёл в свою комнату.
– Головой ударился, что ли? – удивилась мать.
Ей было непривычно проводить вечер в тишине. Она ожидала ссору, но холодное спокойствие отца оставалось непрошибаемым.
Я радовался. Наконец-то тишина. А маме будто чего-то не хватало. Она была как закрытый улей, полный жужжащих пчёл, которым тесно внутри. Потеряв возможность выплеснуть злобу, мама громко хлопала дверями, теребила волосы и кусала себя за пальцы.
Такой она оставалась до следующего вечера, когда отец вернулся первым… расслабленный и безэмоциональный, как и вчера. Он со мной даже не поздоровался.
Я подумал, что папа просто выгорел из-за постоянных ссор и теперь ходит в ступоре.
Мама задерживалась на работе. Я уже начал волноваться, но вдруг в замке заскрежетал ключ. Непривычно было видеть её лицо таким отсутствующим. Ни раздражения, ни усталости, ни грусти. Опустошённые глаза, плавные расслабленные движения. Мама будто не ходила, а плыла по течению.
Родители не разговаривали ни со мной, ни друг с другом. Даже если оказывались в одном коридоре, молча уступали дорогу. Спустя час таких блужданий папа закрылся в своей комнате, мама уселась на диван в гостиной, глядя перед собой. Она редко моргала, и это делало её жуткой.
– С тобой всё хорошо? – Я коснулся руки матери и тут же отпрянул.
Меня напугало, что она такая холодная. Как едва оттаявшее мясо из морозилки.
Я не мог объяснить как, но твёрдо знал, что он к этому причастен. Есть множество историй про колдунов, которые умеют ворожить и заговаривать.
Один из таких всегда жил под нами?.. Я даже не придумал какого-нибудь плана. Казалось, надо торопиться, бежать вниз и спрашивать, что стало с мамой и папой.
Обув тапки, вышел в подъезд. Нужно было спуститься всего на один этаж, но лестница казалась бесконечно длинной, терялась во тьме и внушала невольный трепет. Словно это был спуск в ущелье или в другой мир.
В груди всё сжалось. Я постучал в фанерную дверь и крикнул:
– Эй, это вы сделали? Отвечайте! Что с моими родителями?
В квартире раздался гул шагов. Закрутился замочный механизм, и дверь отварилась настежь.
– Что с ними стало?.. Ты сказал «желаю»!
Слова того, кто вышел из квартиры, больше не имели смысла. Его облик заставил меня забыть обо всём и бежать обратно.
Это был не дядька-сосед, а
Пластилиновый человек был одет в тёмный старомодный костюм в полоску. Слишком тесный даже для такого ходячего скелета.
Я бежал, спотыкаясь о ступеньки. Он шёл за мной, тянулся длинными пальцами, театральный голос гремел на весь подъезд:
– Я их такими сделал. Хочешь знать как? Пойдём со мной, я открою тебе удивительный мир. Ты в жизни такого не видел! Я всё тебе покажу!
Мне хотелось проснуться. Это не могло быть явью. Но всё казалось слишком настоящим. Грязные разводы на ступеньках, запахи хлорки и табака, полосы света и тени. Боль в ушибленном колене.
Я заполз в свою квартиру на четвереньках, встал, закрылся и опять сполз на пол.
Они видели мои слёзы, но не выражали никакого сочувствия.
Жить с зомби-родителями оказалось ещё хуже, чем с вечно ссорящимися. Молчаливые и холодные, отец и мать покидали дом утром и возвращались под вечер. Я не знал, куда они уходили. Не могли же они продолжать работать в таком состоянии и не привлекать внимания?
Дома мама и папа отчасти вели себя человечно. Иногда что-нибудь ели, пили воду, посещали туалет и душ. Но никогда не разговаривали и не отвечали на вопросы.
Помимо всего прочего, родители ни разу не спали и даже не ложились в постель. Ночью они продолжали ходить по квартире, как призраки. Под ними даже пол не скрипел.
Однажды я проснулся и увидел мать, заглядывающую в мою комнату через приоткрытую дверь. У меня чуть сердце не остановилась. Она пугала меня. Раньше на её лице всегда были написаны нервное напряжение и усталость, а теперь оно ничего не выражало.
Утром я пораньше отправился на учёбу и столкнулся в лифте с соседом сверху. Мы не были близки, я знал только, что его зовут Даниил, ему семнадцать лет и он создаёт компьютерные игры. Но сосед вдруг заговорил со мной так участливо, будто приходился старшим братом:
– Что у тебя случилось?
– С чего ты взял? – спросил я. – Так заметно?
– Вот именно! Заметно… Полину знаешь? Это моя подруга. Она теперь тоже ходит как убитая. И ничего мне не говорит. Знать бы, что делается с людьми в нашем доме.