Плакучая ива
Шрифт:
— Еще нет. — сказал он с улыбкой, моргая своими темно-зелеными глазами с густыми ресницами.
Я опускаю свои глаза на него, удивленная, куда он ведет.
Он наклоняется вперед, практически отрываясь от стула.
— Ты написала все это?
Я киваю, проглатывая слюну.
— Да, а теперь отдай мне это- Я неловко улыбаюсь Он должно быть прочитал все.
Его глаза увеличиваются и улыбка на его лице становится такой широкой.
— Вау, — он сильно ударяет ладонью по лицу. — Вау. Они такие… — делает он паузу.-.. такие
Я чувствую тепло на моих щеках и его зеленые глаза не прекращают смотреть на мои.
— Спасибо. — я тянусь за книгой снова, но он оттягивает ее назад.
Он поднимает руку, показывая, чтобы я была терпеливой. — Почти.- я смотрю назад, любя и ненавидя выдержку этого незнакомца с рваными джинсами.
— Пообещай мне кое — что? — спрашивает он, приподнимая свою темную бровь.
Я улыбаюсь и ерзаю на своем стуле.
— Позволь мне забрать ее прямо сейчас — я смотрю ему прямо в глаза и продолжаю. — Ты расскажешь о своих условиях, перед тем, как вернешь мою собственность? — его улыбка заставляет смягчить мой тон в конце.
Пара сидит за маленьким столиком рядом с нами и Трент говорит тише "Если ты согласишься, то да".- он смеется. Звук густой и сладкий, как мед.
— Я думаю, этот взгляд, которым ты меня одарила не сработает, так что, вместо этого, выслушай меня и потом я отдам тебе тетрадь. По рукам? — Он открывает книгу на случайной странице и я задерживаю дыхание. Я не беспокоилась, что такое могло бы быть. И тут я поймала себя на мысли, что я сейчас более любопытна о его мнении, чем раздражена.
Его длинные пальцы прибегают по черным линиям на странице. Я помню этот стих, Убежище. Я помню, как рисовала скопление плюща на полях этой станицы. Слова выглядят более изысканно под его прикосновением.
— Вот эта. — он постукивает по последнему слову Октавы, безопасность. Я краснею. Я люблю этот стих. Я помню боль, которую чувствовала когда писала про мать, которая потеряла своего ребенка и после большого количества боли, она нашла спокойствие.
Я остаюсь спокойной, в ожидании слов Трентона.
— Это так печально, из-за него у меня был кошмар прошлой ночью.
Я прикусываю свою нижнюю губу — Спасибо? — я облокачиваюсь на спинку стула и он наклоняется еще ближе ко мне и открывает другую страницу.
— Возвращаемся к твоему соглашении и обещанию. Обещай мне, что ты сделаешь что-нибудь со всем этим. — Он должно быть ощущает мою неуверенность, поэтому он быстро добавляет. — Это не должно быть прямо сейчас, но пожалуйста, не трать в пустую эти слова. — У него сейчас такие большие, круглые глаза, широкие и зеленые, честные и прекрасные.
Условия его обещания удивили меня. Я не знала, что и предположить. Я не ожидала, что слова, нацарапанные незнакомкой в тетради вызовут в нем такие сильные чувства.
Он говорит снова прежде,
Хочу ли я поделиться с ним этим?
Я решаю выдвинуть собственное условие.
— Расскажи мне что-нибудь о себе, что больше никто не знает о тебе, прежде чем я отвечу. — я предлагаю пари. Он улыбается, сцепляя свои руки вместе, шевелит пальцами, как будто наш разговор гораздо более близкий, чем глупая игра между двумя незнакомцами в кафе.
— Хмм. — своим указательным пальцем он постукивает по своим полным губам. Я пытаюсь не смотреть в упор. Трент отвернулся от меня, его лицо сконцентрировано. Он выглядит так серьезно. Мне нравится это.
После нескольких секунд, он говорит — Я боюсь говорить своему дяде, что я не хочу принимать руководство этого магазина.
Я ожидала шутку типа того, что у него есть три соска или что его второе имя — Варфоломей.
Я не ожидала такой неприготовленной, но честной фразы от него
— Почему ты боишься? — я спрашиваю. Я искренне заинтересована. Я быстро складываю кусочки пазла Трента вместе. Он работает баристом в магазине своего дяди. Он остроумен и так много улыбается. Он приятно пахнет, как лето и дождь, и если его зеленые глаза — это трава, то голос должно быть воздух. Свежий и спокойный.
Он вздыхает и потирает свои руки о рваные джинсы на коленях.
— Я хочу сделать что-то большее, понимаешь? Этот магазин прекрасен, и я его действительно люблю, но я не хочу работать здесь вечно. Это здание принадлежало моей семье с… хорошо, всегда. — Он на половину улыбается и на его щеках появляется румянец. Я чувствую, что он пытается прочитать меня. — Почему я разговариваю так много? Мне следовало сказать тебе только, что мое настоящее имя Туту или типо того. — Он еще раз всматривается в мои глаза.
— Я думала, что ты больше похож на Варфоломея, чем на Туту.- Я смеюсь, и на его лице появляется сама теплая улыбка, которую я когда либо ощущала, и теперь слова в моей голове приобретают смысл. Солнечный луч и кожа целованы солнцем. Желтые цветы и зеленая трава.
В то время как наш смех замедляется, я готовлюсь дать ему, вероятно, свой бесполезный совет, в дверях появляется мой папа. Я откидываюсь на спинку стула, даже не припоминая, когда я так близко подсела к Тренту.
ГЛАВА 6
Папа заходит в магазин, ища глазами мой столик. Я не хотела, чтобы папа и Трент встретились вот так. Папа подвез меня, потому что ехать одной в Плакучую Иву мне не разрешили. Ну, не то что бы я думала, что этот блондин когда-нибудь встретит кого — то из моих родителей и все же… А ведь ему должно быть как минимум восемнадцать, если он работает здесь во время школьных занятий.
– Это мой папа. — Успеваю сказать Тренту прежде, чем отец подходит к нашему столику.