Пламенное сердце
Шрифт:
Не найдя больше ничего интересного, я вернулась на свое первоначальное место.
– Недурно сыграно, – пробормотала я. – А я купилась.
Спустя пару секунд меня посетила очередная идея – обшарить пол. Я уже сообразила, что за мной наблюдают, и поэтому сначала решила избавиться от неловкости и стыда. Затем я опять поползла вперед, ощупывая каждый дюйм. Единственное, что я получила в результате, –
– Пусто, – сказала я. – Надеюсь, вам хотя бы понравилось представление. Я старалась.
Внезапно передо мной вспыхнул слепящий свет. Я вскрикнула и прикрыла глаза ладонью.
– Больно, да? – спросил женский голос. – После жизни во тьме трудно возвращаться к свету.
Я моргала и щурилась, но даже когда я смогла убрать руки, глаза все равно слезились. Выяснилось, что луч исходил из квадрата в стене. Как я и подозревала, туда было вделано несколько отсеков. У этого поверхность была из стекла, и я заглянула внутрь. Отсек оказался крошечным – однако туда вместились слепящие лампы…
И крестик Адриана.
Открытое неповиновение, которого я пыталась придерживаться, рассыпалось, но я быстро взяла себя в руки. Мне не следовало выказывать свои чувства. Но я не удержалась – жадно взирая на крестик, провела пальцами по стеклянной поверхности. Они ничего с ним не сделали. Маленький деревянный крестик остался прежним: нежные пурпурные вьюнки, тонкая цепочка.
– Ты не имеешь права носить святой символ, – произнес голос. – Но мы сочли это обнадеживающим знаком – то, что ты вообще его носила. Мы решили, что как бы низко ты ни пала, как бы ни извратилась твоя сущность, в глубине души ты желаешь вернуться на чистый, праведный путь.
– Я уже на данном пути, – отозвалась я, глядя на крестик. – Я давно иду по нему.
– Нет. Ты потерялась и опозорила себя. Ты попала в сети извращенного, нечестивого мира, идущего наперерез всем законам природы и спасения. Когда ты сможешь признать свою вину и покаяться в своих грехах, тогда ты получишь его обратно.
Мои пальцы тотчас сжались – так мне хотелось прикоснуться к крестику, схватить и не отпускать частицу Адриана. Мысли о нем затопили мои разум и сердце, на миг вытеснив терзающий меня холод. Адриан, с его непринужденной улыбкой и ошеломляюще зелеными глазами. Адриан, обнимающий меня и прижимающий к груди.
Если бы я заполучила крест – эту ниточку… тогда никакие преграды и препятствия между нами не имели бы значения. Я смогла бы справиться с любыми пытками, ожидающими меня.
«Вот одно из них, – подумала я. – Морковка у меня перед носом». Они хотят, чтобы я проиграла. Если я поддамся и признаю справедливость их обвинений, я не стану ближе к Адриану. Как бы сильно я ни желала крестик, если я соглашусь с ними, значит, я пойду против Адриана – повернусь спиной ко всему, над чем так тяжко трудилась. Медленно, мучительно я оторвала пальцы от стекла и стиснула их в кулак. Мне не нужно никаких предметов, чтобы помнить о его любви. Она живет в моей душе, и этого хватит, чтобы преодолеть испытание.
– Мне не в чем сознаваться, – процедила я.
– Тебе надо сознаться во всем, – возразил голос. – Но начни с малого. Сделай один шаг по пути искупления. Скажи: «Я согрешила против моего народа и допустила, чтобы мою душу извратили. Я готова вычистить тьму». Произнеси эти слова, и тебе станет гораздо легче. Ты получишь свой крестик. Ты получишь одеяло. Получишь пищу. Так или иначе, но мы вычистим тьму, но если ты не захочешь с нами сотрудничать, то обнаружишь, что методы, к которым мы обратимся… неприятны.
Я ощутила прилив страха, но отбросила его. Я в последний раз жадно взглянула на крест и попыталась сосредоточиться не на предмете, а на любви, что светилась в глазах Адриана, когда он вручил мне его. Я отвернулась и отошла от стены.
– Мне не в чем сознаваться, – повторила я.
– Тогда ты не оставила нам выбора, – заявил голос. – Ты весьма разочаровываешь. Как печально!
Свет погас, унося крестик – и меня вместе с ним – во мрак. У меня закружилась голова, и я поняла, что они куда-то подбавили наркотик, увлекающий меня в забытье. В воде он был, что ли?
«Так или иначе, но мы вычистим тьму, но если ты не захочешь с нами сотрудничать, то обнаружишь, что методы, к которым мы обратимся… неприятны».
– Ладно, – проговорила я, прежде чем осесть на пол. – Посмотрим, что вы придумали.