Пламенный лед
Шрифт:
– Пойми, Макс, мне действительно нельзя. – Она посмотрела на него, ища в глазах понимание. – Если я начну есть все, что мне хочется, я очень быстро наберу вес. И тогда все… тогда мы не только парные элементы делать не сможем, тогда у меня и прыжки разладятся. Я привыкла отказывать себе во многом ради фигурного катания. Знаешь… - она невесело усмехнулась, - в Швейцарии мать давала мне денег на батончик мюсли, чтобы я могла перекусить после школы перед тренировкой. Я должна была принести ей чек и обертку от этого батончика… Тогда я ненавидела ее. Я шла на тренировку и сама не знала, зачем я иду туда. Но сейчас все по-другому. Мне нравится кататься, я выхожу на лед с удовольствием.
– Я-то понимаю… - Он встал и подошел к девушке. Положил руки ей на плечи и легонько сжал. Лиза ощутила зарождающееся внутри волнение и кинула на Макса взгляд через плечо. – А ты, по-моему, не очень.
– На Лизе была черная майка, плечи ее оставались голыми, и Макс чувствовал под пальцами нежную кожу. Такую теплую и мягкую… Он только слегка провел руками по ее плечам и заставил себя остановиться. – Тебе надо есть, Лиза. То, что ты делаешь сейчас… так ты лишь доведешь себя до истощения. И тогда о тренировках тебе придется забыть надолго.
– Я буду есть, - тихо сказала она и склонила голову.
Позвонки на ее спине обозначились сильнее, и Максу безумно захотелось прижаться к ним губами. Он шумно втянул в легкие воздух. Хорошо, что Лиза в этот момент не видела его горящие дьявольским пламенем глаза, расширенные зрачки, затягивающие в черную бездну, иначе неминуемо испугалась бы. Макс снова погладил ее по плечам. Он в самом деле волновался за ее здоровье. К тому же, когда он вспоминал, как она плакала в раздевалке, сердце у него сжималось.
– Вот и умница.
– Макс провел кончиками пальцев по ее голове. – Съешь пирожное. А вечером приготовим что-нибудь легкое.
– Макс… - Она подняла на него умоляющий взгляд.
– Давай-давай.
– Взяв ложку, он вложил ее в руку девушки. – У нас целый день впереди. Немного сладкого тебе совсем не повредит. Тем более, сладкое полезно для мозга, а твоя травма еще долго будет давать о себе знать.
Лиза вздохнула. С полминуты она в нерешительности крутила ложку в руках, но поняв, что Самойлов от нее не отстанет, отломила кусочек пирожного. На вкус оно оказалось еще лучше, чем на вид, и Лиза старалась есть как можно медленнее, чтобы растянуть удовольствие. Макс собрал посуду и положил все в раковину. На то, как Лиза слизывает с ложки взбитые сливки, ему было лучше не смотреть.
– Спасибо. – Доев, она бесшумно подошла к мужчине сзади. Он резко повернулся и оказался всего лишь в нескольких сантиметрах от нее. Лиза приоткрыла рот, собираясь сказать еще что-нибудь, но вдруг растерялась. Казалось, что Макс чем-то недоволен, но чем именно, она не знала. Ей бы не хотелось, чтобы причиной тому была она. Лиза отступила назад и спросила: - Тебе чем-нибудь помочь?
Сейчас она была очень уязвима. Она привыкла к одиночеству, привыкла скрывать свои мысли и чувства от родителей, привыкла к тому, что они не находят нужным считаться с ней. Она боялась, что все повторится. Зная характер Макса, это было легко представить. Ей хотелось чувствовать себя нужной, хотелось радоваться, возвращаясь домой, хотелось, чтобы рядом был тот, кто поймет ее, выслушает, с кем она сможет делиться своими победами и поражениями. Макс… Если бы он только знал, насколько легко ему ее ранить.
– Лучше иди одевайся.
Он заметил подобие испуга в ее глазах. Что-то похожее на нежность шевельнулось внутри, но Макс тут же задавил в себе это чувство. Вот уж что совсем ни к чему, так это сентиментальность по отношению к Меркуловой.
– Хорошо, - ответила Лиза и, чувствуя устремленный ей в спину взгляд, вышла из кухни.
Первое совместное утро оказалось совсем
***
Выдержки Макса хватило ровно на три дня. Вернувшись домой после очередной тренировки, они наскоро нарезали овощной салат, разогрели курицу и поужинали. Лиза ела без хлеба, медленно, но с удовольствием. Если угрызения совести ее и мучили, она этого не показывала. И снова ее губы обхватывали вилку, когда она снимала с нее кусочки филе. Взгляд Макса то и дело устремлялся к ее лицу, Лиза же, похоже, этого не замечала. С каждым днем его тянуло к ней все больше и больше, этой ночью она снилась ему. Ему снилось, как он прикасается к ней, как придерживает за талию, как ладони его ложатся на ее бедра… И плевать, что во сне он видел всего-навсего очередную тренировку, что сон, по сути, повторял все то, что они делали днем. Проснулся Макс, испытывая дикое желание, и сдавленно выругался сквозь сжатые зубы. Только утреннего стояка ему и не хватало. А ведь им еще предстояло провести вместе целый день.
В школе, вначале в зале, а потом и на льду, он несколько раз поднимал Лизу на руки. Та доверчивость, с которой она шла на поддержки, удивляла. Как будто бы совсем не боялась… Они внимательно, не спеша отрабатывали шаг за шагом, движение за движением, и каждый раз, когда Макс касался ее, он думал, что явь неимоверно похожа на его сон.
Они снова встретились в коридоре, когда Лиза выходила из душа.
– Я спать.
На ходу она вытирала влажные волосы и опасного блеска в глазах Макса не замечала. От нее так и веяло свежестью, Макс чувствовал исходящий от нее фруктовый запах, щеки ее немного порозовели. Крышу ему сорвало в тот самый момент, когда он посмотрел на ее босые ноги. Ногти на пальчиках поблескивали светлым перламутровым лаком, а точеные лодыжки были настолько хороши, что он мгновенно ощутил возбуждение.
Самойлов и сам не понял, как оказался возле Лизы. Она пятилась до тех пор, пока не прижалась спиной к стене. Дальше отступать было некуда. Теперь Лиза отчетливо видела, как горят его потемневшие глаза.
– Макс…
По коже у нее пробежали мурашки. Она попыталась обойти его, но Макс загородил ей дорогу, оперевшись о стену рукой.
– Я хочу тебя, - заявил он, прижимаясь к ее телу.
Рука его скользнула под полы халатика. Такой беззащитной Лиза себя еще никогда не ощущала. Сейчас она находилась на его территории, в его доме. Тренировка, как всегда, вымотала ее, после теплого душа она чувствовала себя расслабленной и никак не была готова противостоять напору Макса. Она попробовала увернуться, но Самойлов придавил ее еще сильнее. Под халатом у Лизы были только трусики и маечка, в которой она спала. Вряд ли для него это составляло хоть сколь существенную преграду. Через невесомую ткань он сдавил ее грудь, губы его искали ее рот. В тот момент, когда Макс попытался раздвинуть языком губы Лизы, она протестующее замычала.
– Ну же, Лизка, - хрипло заговорил он, стараясь развязать поясок ее халата.
Прижавшись к девушке бедрами, он зарычал. Ее тело было совсем близко, ее запах заполнял все вокруг. Едва ли когда-либо он желал хоть одну женщину сильнее, чем желал сейчас Лизу. Наконец ему удалось справиться с поясом, и он с удовольствием забрался под халатик обеими руками. Задрать шелковую маечку не составило труда. Живот, грудь… Он прикусил кожу на шее Лизы и потянул вниз ее трусики. Лиза всхлипнула. В глазах у нее стояли слезы, ей было страшно и противно от того, что он относится к ней, как к вещи.