Пламя Авроры
Шрифт:
И, не говоря ни слова, Эшварен исчезает из поля зрения.
Аврора смотрит на меня с явной неуверенностью. Я вижу, как она измучена. Как дорого ей уже обошлось наше короткое пребывание здесь. Но потом я вижу решимость, вспыхивающую в глубине ее разномастных глаз. Она глубоко дышит, выпрямляется в моих объятиях. Прижимается ко мне, как будто я скала в шторм. И, сосредоточенно прищурив глаза, она вытягивает руку.
Я чувствую легчайшее покалывание на коже. Я чувствую, как что-то быстро движется под ее поверхностью. Воздух вокруг нас словно заряжен током, и на мгновение мне кажется, что, возможно, воздух перед нами колышется. Мерцает. Вращается. Но лишь на
– Я н-не могу..
Затаив дыхание, она опускается обратно в мои объятия, расстроенная и сердитая. Я знаю, что значит тренироваться сверх всякой меры выносливости, страдать от безжалостного надзирателя. Я не знаю, смогу ли я облегчить её страдания. Но я стараюсь, в какой-то мере, сделать все лучше.
– Мужайся, бе`шмай, - говорю я ей.
– Всё хорошо.
Я целую её в лоб.
– У нас еще есть время.
Обнимаю её крепче.
– И мы есть друг у друга.
Аврора.
Я начинаю ненавидеть этот камень. Нет, к чёрту. Я действительно ненавижу этот камень. Ненавижу всеми фибрами своей души. Я ненавижу даже больше, чем мистера Паркера из пятого класса, который наказал меня за то, что я ударила Кассандру Лим, хотя именно она отрезала мне прядь волос.
Ненавижу даже больше Кассандры Лим.
Камень и я находимся в противостоянии уже семь дней, и по всем доступным меркам неодушевленный предмет побеждает. Он расположен посреди великолепного сине-зеленого луга, усыпанного крошечными розовыми цветами, которые придают всей сцене некий розовый оттенок. Небо того же розового цвета, а на востоке есть прекрасный маленький ручей, затененный низко нависающими деревьями с фиолетовыми листьями. Задача, которую передо мной поставили, должна быть простой для человека с такой силой, как у меня. Все, что мне нужно сделать, это поднять камень и перенести его на другую сторону луга.
Но я, конечно же, не могу.
Моя сила по-прежнему не появляется по команде. И я никогда раньше по-настоящему не использовала её для манипулирования объектами. Я просто разбивала всё вдребезги и крушила на своем пути.
Готова к следующей попытке? интересуется Эш.
– Да, конечно, - бормочу я сквозь стиснутые зубы.
– Этот семимиллионный раз будет наверняка успешней, чем все прочие.
Само-дисциплина достигается не сразу, отвечает он. Продолжай делать маленькие шажки.
Я тычу пальцем в направлении камня.
– Этот самодовольный сукин сын стоит там же, где и неделю назад. Я не сделала никаких шажочков: ни больших, ни маленьких.
Ты не притрагивалась к нему уже пять дней, замечает Эш.
– Так мы ничего не добьемся, Эш, - огрызаюсь я.
– Такими темпами, я стану старушкой, вся галактика станет огромной колонией Ра`хаама, а я всё равно не сдвину этот валун.
Время не проблема более, отвечает Эш. Пусть здесь прошли недели, на самом же деле, для твоей команды, не более часа. Ты готова начать снова?
Я набираю в грудь воздуха для очередной реплики, затем делаю паузу. Моя команда. Они - причина, по которой я всё это делаю.
И я думаю о Кэле, конечно же. Постоянный, терпеливый, преданный.
Когда я впервые поняла, что такое это Притяжение, я запаниковала. А кто бы не запаниковал? Но он не ожидал от меня подобных ответных чувств. Фактически, он вообще от меня ничего не ожидал. Он готов отдавать безвозмездно.
И за это определенно стоит бороться.
– Все в порядке, Эш, - говорю я, поведя плечами.
– Давай сдвинем эту штуковину.
Твой оптимизм достоин похвалы, отвечает он, отступая в сторону.
Я подхожу к камню и освобождаю разум. Отметаю все мысли и эмоции, как мне и было сказано, охваченная лишь желанием достичь цели, я думаю лишь о защите тех, кого люблю. Я вдыхаю. Выдыхаю. Затем поднимаю руки и сосредотачиваюсь на камне, визуализируя, как я сдвигаю его на другую сторону луга. На коже выступает пот. Меж бровями залегла морщинка. Я высвобождаю всю свою уверенность, убеждение, волю в том, что он сдвинется.
Он начинает двигаться.
Он начинает двигаться.
И абсолютно ничего не происходит.
– Мамины кексики!
С ревом разочарования, я пинаю валун. Потом кричу и падаю на землю, хватаясь за ногу, слезы агонии и огорчения на моих глазах. Эшварен зависает надо мной, его прозрачное лицо мерцает всеми цветами радуги.
Почему ты терпишь поражение? спрашивает он.
– Откуда мне знать?
– кричу я, глаза обжигает.
Почему. Ты. Терпишь. Поражение? снова спрашивает он.
– Это ведь Вы должны учить меня!
Что затуманивает твой разум? спрашивает он. Что мешает тебе?
– Я не...
Ты не просто сосуд для силы, Аврора Цзе-Линь О`Мэлли. Ты и есть сила. Сила, способная сотрясать планеты. Это место разума. Узы, окутывающие твое сердце, он дотрагивается переливающимся пальцем моей груди, лишь сдерживают тебя. Ты должна освободиться от всего, чтобы стать той, кем тебе предрешено.
Он пытливо смотрит на меня, его глаза сияют всеми цветами радуги.
Выжги. Всё. До. Тла.
Я опускаю голову, предательские слезы застилают глаза.
– А что если я вообще не смогу?
– спрашиваю я.
Эшварен пожимает плечами.
Тогда ты ничего не достигнешь.
Кэл.
Аврора недовольна.
Мы здесь несколько недель, а она, кажется, не достигла никакого прогресса. Когда она приходит в наш импровизированный лагерь, после очередного для бесплодной работы, я чувствую, как она источает разочарование. Она падает в мои объятия, тает на моих губах, и, на мгновение, все снова становится хорошо. Я знаю, она рада вернуться сюда. Быть со мной. Что мы - вместе. Но опять же, я чувствую, как она удручена.