Пламя и тьма
Шрифт:
Так что она держала рот на замке и позволила бабушке отрицание.
Сегодня был вечер пятницы, а в субботу у Пилар был выходной, но у неё было скверное настроение, и она отвергла приглашение Мура присоединиться к ним в «Палубе». Она не была там с той ночи, когда в последний раз виделась с Коннором, и была уверена, что не вернется туда.
Чёрт, она не могла перестать думать об этом парне. Основываясь на состоявшемся ранее разговоре с бабушкой, понимание того, что, по всей видимости, Хьюго в некотором роде добровольно связался с «Убийцами»
И то, как они трахались той ночью. И как ей было комфортно спать с ним.
Эти мысли довели её до безумия вместе со всеми остальными, которые и так обычно витали в воздухе, так что она едва могла оставаться неподвижной.
Между ними что-то было. И она спустила это в унитаз.
Бл*дь, ей так одиноко. Бл*дь.
И тогда она подумала: «А знаете, что? Нет?! А почему я сама не иду за тем чего хочу?».
У неё не было правильного ответа на этот вопрос. Если Коннор хотел покончить с ней, то должен был сделать это намного яснее, чем простое «Увидимся».
Итак, время было начала десятого вечера пятницы. Не утруждая себя необходимостью переодеться и даже не потрудившись причесать волосы, Пилар схватила ключи и вышла на улицу. Она прошла мимо «Element» и открыла гараж.
Туда, куда она собиралась, она хотела ехать на мотоцикле.
Ночные вечеринки «Банды» были хорошо известны. Каждый вечер пятницы. Конечно, они тусовались и в другие ночи, возможно, даже в большинство ночей, но по пятницам они открывали свои двери. Клуб был не полностью открыт, гости должны были быть приглашены, но никто не проверял список у дверей.
Пилар задом поставила свой байк в конце очереди мотоциклов на Марипоса Авеню, где располагались только байки гостей, она это знала, потому что «Банда» парковалась на боковой парковке, которая была огорожена восьмифутовым забором из железной сетки.
Контингент представлял собой, в основном, тяжеловесных и сильно бородатых мужчин и преимущественно сисястых с ослепляюще чёрными чернилами женщин… они все толпились на тротуаре перед входной дверью в клуб. От музыки Стиви Рэй Вона сильно дрожали стены (прим.: американский гитарист-виртуоз и певец. Один из самых известных и влиятельных гитаристов в мире).
Её заметили, но ничего кроме кое-каких вежливых кивков в её сторону, которые она вернула, не было, с ней никто не общался. Она открыла дверь, и музыка хлестанула в воздух. Затем она шагнула внутрь клабхауса «Банды».
Разумеется, она была здесь не в первый раз. Коннор приводил её в эту комнату, когда собирался помочь ей. Но тогда она была практически пуста. Сейчас же она была плотно набита людьми. Дым от самокруток и сигарет наполнил воздух. Ещё не было и десяти часов, но люди были уже в пути к беспробудному пьянству. Они смеялись, играли в бильярд или пинбол, или находились на разных стадиях совокупления.
Она перестала смотреть на обнажёнку и начала искать Коннора.
Он стоял в конце барной стойки, а маленькая рыжуля, одетая в блестящие красные шорты и крошечный серебряно-кислотный топ с лямкой вокруг шеи, потиралась об него всем телом. Она расстегнула его рубашку. Он улыбнулся ей той самой расплавляющей улыбкой, а потом отвернулся и приложил сигарету к губам.
Пилар даже не знала, что он курит. Она не фанатка сигарет, но может иметь с этим дело. Однако с чем она не могла справиться, так это с маленькой рыжулей, которая уже полностью распахнула его рубашку и царапала длинными красными когтями его соски.
Когда его рука поползла к заднице Рыжули, и он наклонился, чтобы поцеловать её, Пилар... ну ладно, она потеряла самообладание. Немного. Она не имела на это права, но это вряд ли это имеет значение.
Преодолев оставшуюся дистанцию примерно за четыре шага, она схватила Рыжулю за плечо и отдернула назад.
— Прости, чика. У Коннора на сегодня есть планы.
Но Рыжуля не была одной из малолетних подружек Коннора. Она была юной, но не наивной… и у неё был холодный взгляд цыпочки, видавшей всякое дерьмо. Она набросилась на Пилар, отвела руку назад и ударила её прямо в глаз.
— Отвали, сука!
Пилар этого не ожидала. Было больно. Но она тоже может нанести удар — что она и сделала, прямо в обнажённый живот рыжули. Пилар почувствовала, как украшение пупка цыпочки врезается в её костяшки. Рыжуля сложилась пополам, закашлявшись.
Внимание комнаты было привлечено к происходящей сцене, и Пилар ощутила, что у Рыжули есть друзья — девушки, приближающиеся к дерущимся. Она может драться, но только если не окажется в меньшинстве. И некоторые парни выглядели взволнованными, как будто не могли дождаться, когда увидят сучью потасовку.
Но тут Коннор схватил Пилар, обернув руку как крюк поперёк её груди и прижав к себе спиной, и он поймал руку Рыжули, когда та снова замахнулась.
— Окей, дамы. Я польщен. Но достаточно. Тина, поговорим позже.
Тина выглядела взбешённой, но она вообще не бросала вызов Коннору. На самом деле она убрала злобное выражение лица и нацепила улыбку.
— Окей, Коннор. Когда тебе будет угодно.
Пилар фыркнула и косо зыркнула на сучку. Что за шлюха. Под ядовитым взглядом Пилар Тина вздрогнула, и пара девушек бросилась проверять, в порядке ли она.
Коннор наклонился и приблизил рот к её уху.
— Не знаю, какого хера ты здесь делаешь или в чём твоя проблема, но ты идёшь со мной прямо сейчас, или я позволю Тине и девочкам проделать с тобой все, что они захотят.
Его голос звучал иначе, чем тот, который она знала… тяжелее, наполненный угрозой. Но она заявилась сюда как ходячее клише любой ревнивой женщины и сама всё начала. Кроме того, она хотела остаться с ним наедине — именно поэтому она здесь и оказалась.
Она кивнула.