Шрифт:
Глава 1
Длинные ритмичные гудки обрывались уже в третий раз за последние десять минут. Наверное, наивно было ждать, что Андрей поднимет трубку, его телефон скорей всего лежит себе преспокойно в личном шкафчике в пожарной части, пока его хозяин на вызове вместе с командой. Намного мудрей было бы позвонить или написать сообщение Марине, дежурному диспетчеру, чтобы сначала убедиться, что хозяин телефона может к нему подойти. Но что-то дало сбой в нейронных связях головного мозга, и Виктория снова набирала номер.
Должно быть, это был шок.
Нервное потрясение оттого, что перед ней на фоне зелёного
Вика молча отняла телефон от уха и сбросила вызов. Он точно не возьмёт трубку прямо сейчас, это было бы слишком драматично даже для её полной внезапных поворотов и ударов жизни. Хотя куда уж драматичней? Сложно было бы себе представить более нелепую и выбивающую из колеи ситуацию.
Какое-то время Вике казалось, что всё происходит не на самом деле и это просто очень странный сон. Снятся же ей сверхреалистичные сны в последнее время. Вот и в этот раз, наверное, снится. Только теперь это не эротические фантазии из-за неразделенных чувств и физического голода, а страх внезапной потери только что приобретённого сказался на и без того травмированном подсознании. Нарисовал самую невозможную и бредовую ситуацию, как обычно и бывает в снах.
Но нет. Вот она сидит. Живая и настоящая. Красивый профиль, короткая стрижка и выразительные крупные глаза. На руке, в которой она держит чашку, позвякивает и искрится на солнышке браслет с подвесками. Одна из подвесок – сердечко с красными камушками и ажурной крупной «А». Знак любви и привязанности к человеку, чьё имя начинается на эту букву. А возможно, подарок от него для верной и любящей невесты, которая ждёт дома его возвращения из долгой и тяжёлой командировки. Когда-то давно, в прошлой жизни.
Вика моргнула. Наваждение не исчезало и сном становиться совершенно не хотело. Сложней всего было не смотреть на её живот. Там внутри ребёнок, который уже очень скоро родится и полностью изменит жизнь его мамы… и папы.
Захотелось убежать и спрятаться. В крайнем случае запереться в ванной комнате, включить воду на полную мощность, чтобы шум потока заглушил все звуки, а особенно её стучащее как сумасшедшее сердце.
Зачем она пригласила Ольгу к себе домой?
Зачем?!
Ведь ещё внизу, у подъезда, она почти сразу поняла, кто она такая. Как только та представилась, вежливо протягивая руку и спрашивая помощи с тяжёлым ярко-красным чемоданом. Ещё в то мгновение в голове у Вики всё взвыло и закричало, но мозг заставил проверить и убедиться. Заставил согласиться помочь и затащить её набитый до отказа чемодан с вещами в лифт и спросить, на какой же этаж нужно подниматься.
На восьмой.
То, что у Вики, затряслись руки, когда она нажимала кнопку, почти не было видно. Почти.
А какая квартира у вашего «будущего папочки»? Восемьдесят третья? Да вы что? Какое совпадение! А я живу в восемьдесят четвёртой! Я соседка, вашего «папочки»! Я очень хорошо его знаю… потому что сплю с ним! Имею его в разных позах вот уже неделю, а он меня и ему это чертовски нравится! Потому что я… потому что мы…
А дальше белый шум и мигрень. Пульс в ушах, сквозь который время от времени пробивался мягкий
Вика стояла и размышляла о том, что она категорически не может оставить у себя в квартире Ольгу до возвращения Андрея, потому что тот заступает на караул на целые сутки, и это продлится до завтрашнего утра. Это, если повезёт. Если команду не отправят в усиление тушить очередные дачи, склады или лесные чащи, потому что сейчас сезон жары и летних пожаров.
Ольга мерно поглаживала свободной рукой живот и задумчиво глядела в окно на играющих на площадке перед домом детишек. Её свободный светло-зелёный сарафан облегал и живот, и крупную грудь, открывая красивые худые руки. Она была стройной до беременности, думала Вика. Стройной, подтянутой, с узкими плечами и тонкой шеей… которую нежно целовал Андрей.
Вика прикусила губу и, подняв телефон перед лицом, начала набирать сообщение Марине, чтобы Андрей перезвонил ей, как только вернётся в часть. Вопрос жизни и смерти!
Потому что ещё пара мгновений и у Вики случится инсульт от невыносимой головной боли или инфаркт. Вот такой рубец. Это не может всё происходить по-настоящему. И ей нужен её спаситель.
Андрей точно сможет всё уладить. Он придёт и снова спасёт её, точно так же как и всегда спасал: от бешеных собак, от хулиганов, от клаустрофобии и истерик, от грабителей, от самой себя. От всего!
От Ольги.
К горлу подступал тугой ком. Сообщение улетело и отметилось двумя галочками: доставлено, прочитано. Вернулся короткий ответ: «Хорошо. Что случилось, помощь нужна?». Нужна ли ей помощь? Хороший вопрос. Скорая… с транквилизаторами, от которых она впадёт в беспамятство и её перестанет волновать весь этот хаос.
– Здесь очень красиво, – произнесла Ольга и поставила пустую чашку, – можно мне ещё чаю?
– Конечно, – натянуто улыбнулась Вика и быстро подошла к столу, забрала чашку и отправилась наливать ещё две порции, своей гостье и себе, судорожно вспоминая, есть ли у неё в аптечке какие-нибудь успокоительные.
– У Андрея из окон такой же прекрасный вид открывается? – спросила Ольга, когда Вика вернулась к столу с чашками и осторожно уселась напротив.
Что она хочет узнать этим вопросом? Что она сможет любоваться лесными просторами из окна и у него дома или, что Вика там тоже бывает?
– Да, окна его квартиры тоже выходят на эту сторону, – сухо ответила Вика и внезапно вспомнила о том, что между этими высокими окнами в квартире Андрея очень интересно покрашена стена.
На красивой серо-голубой краске цвета моря в пасмурный день сохранились два отпечатка её рук – свидетельства внезапной и непреодолимой страсти, возникшей между ними с Андреем далёким жарким днём. Следы падения и ошибки, как она поначалу считала. Следы желания, согласия и принятия, как впоследствии оказалось.
Два дня назад они с Андреем были вдвоём возле этой «картины» и вновь прикладывали к ней свои ладони. Вика совмещала отпечатки со своими пальцами, а Андрей накрывал их своими большими руками сверху, целуя её в шею. Тогда они поняли, что все сделали правильно, и никогда не будут сожалеть об этом. И между долгими сладкими поцелуями, когда словам не остаётся места, когда одежда сама сползает с плеч, а сердце хочет выпрыгнуть из груди, он прижимал её спиной к этой стене и обещал, что теперь они будут вместе… несмотря ни на что.