Пламя моей души
Шрифт:
Ярунчане быстро распознали в приезжих княжичей: то ли от того, что многим из них частенько доводилось в Остёрске бывать, то ли внимательными они оказались. Заметили и коней справных, и повозку добротную, явно не для того, чтобы мешки с зерном возить. Они на миг приостанавливали свои дела во дворах, придерживали шаг, возвращаясь в свои дома — чтобы проводить нежданных и знатных гостей взглядами. Уж, верно, до них скорее всех дошли слухи о том, что случилось на вече в Остёрске.
Встречать княжичей у калитки старостовой избы, что невысоко поднимала над землёй острую крышу, словно
— Мира вам в дороге, — произнёс он громко.
Мгновение поразмыслив, поклонился, да не очень-то низко, будто передумал вдруг — скорее кивнул.
— Здрав будь, удалец, — бросил Леден, заглядывая поверх его плеча во двор. — К старосте Макуше мы прибыли. Расспросить надобно о важном.
Высунула нос из тесных сеней девчонка, сверкнув яркими веснушками, рассыпанными по щекам. Была она ещё в рубахе длинной без понёвы: совсем сопля — и до того ей, видно, любопытно стало, кто приехал, что не удержалась. Парень на неё рукой махнул, чтобы не лезла зря. Та фыркнула и снова скрылась в доме.
— Отца и матушки нет. Не вернулись ещё с поля, — он поднял взгляд в небо. — Но будут уж скоро.
Он задумался явно, не зная, пускать на двор пришлых или дожидаться уж родителя, этому дому хозяина. Да раздумывать долго ему не пришлось. Заметил он кого-то на улице вдалеке и лицом просветлел тут же. Все повернули головы, увидев взгляд его радостный: шёл быстрым шагом к гостям муж высокий да крепкий, как из поленца широкого вытесанный. Видно, торопился: так не идут, натрудившись за день в поле. Стало быть, кто-то проворный уж рассказал старосте, что к его дому пожаловали княжичи.
На плече его висели связанные друг с другом лычаки. Босые ноги взбивали пыль на дороге, что тут же оседала на закатанных до колена портах его, поношенных и не раз латанных: хорошо из таких следующим летом пшеницу сеять. Свободная, выцветшая рубаха его покрылась пятнами пыли и пота: попробуй в такую жару поработай. Ни в зной, ни в ненастье всё одно покоя нет, коли хочешь быть сытым зимой. А уж в Остёрском-то княжестве, верно, и подавно.
— Здравы будьте, Светоярычи, — поздоровался он ещё издалека.
А как остановился у калитки, так и женщинам, что ещё с телеги сойти не успели, кивнул вежливо, не зная, как обратиться.
— Поздорову, Макуша, — Чаян отдал повод своего коня наконец открывшему невысокие ворота парню. — Как нынче всходы?
Мужик плечами пожал только, раздумывая, верно, что ответить.
— Милостью Лели да Ярилы, уродится что-то. Коли напасть никакая не случится.
— Так вот о напастях поговорить мы и хотим, — Леден, не глядя уже, привычно подал Елице руку, как решила она с повозки сойти. — Коли всё сложится, так и будет хороший урожай этим летом.
Макуша и брови приподнял, наморщив лоб недоверчиво. Взглянул на Елицу, словно сама Лада перед ним вдруг встала. Гикнул Брашко,
Все прошли скоро в избу, да ещё рассесться не успели по лавкам для разговора важного, а то и долгого, так может случиться, как едва не бегом влетела в избу девица молодая, только-только на выданье. Раскрасневшаяся от бега, чуть встрёпанная, да как будто светом Ока вся напитавшаяся: до того золотились её кожа и волосы тёпло-русые, что просо обмолотое.
— Матушка меня отправила к гостям, — выдохнула она с порога и охнула тут же, словно всех только заметила.
Прошла внутрь уже степеннее, неловко пытаясь прикрыть краем понёвы ступни чуть пыльные. И мужи все, молодые да постарше, в девицу так вперились, словно вилу у воды встретили. Притягательная она была, как пятно света, что на стол из окна по утру падает. Оказалось, зовут её Озара — имя до того ей подходящее, что диву и даваться только. Поздоровались с ней, как подобает — и девица во дворе скрылась, прихватив рушник да ковш. Но скоро вернулась, уже обутая и причёсанная даже аккуратно: и когда всё успела?
Захлопотала она у печи, доставая кой-какую снедь, хоть и явно небогатую. Хоть и скудно в житнице, так гостей всё равно без угощения не оставишь. Выскочила из закутка отгороженного и молодшая девчонка, косясь на собравшихся незнакомцев — и принялась ей помогать на удивление справно и серьёзно.
— Слыхал я, что на вече приключилось, — заговорил после недолгого молчания Макуша. — Стрый ваш мужик, конечно, толковый… Да нехорошо, что наследников Светояра, которым стол по праву Богов предназначен, потеснили.
— Будет милость Макоши, скоро всё станет, как должно, — улыбнулся на его ворчание Чаян, наблюдая за лёгкой суетой Озары. — Только подскажи нам, ты ведь знать должен, всю жизнь здесь живёшь. Как бы нам до святилища старого добраться?
Макуша аж горло озадаченно прочистил, не торопясь отвечать. Махнул рукой вошедшему в избу со двора сыну, приглашая сесть рядом. Как остановилась рядом с ним дочка — поставить на стол миски для всех, шепнул ей что-то. Та кивнула и повернулась было идти, да на сестрицу младшую неосторожно налетела, которая под ноги ей попалась. Девицы вскрикнули досадливо вместе. Полетела на пол крынка полная. Чаян и руки подставил — поймать — верно, быстрее, чем подумать успел. Молоко белоснежными всплеском обдало его рукава, потекло по пальцам, капая на штаны. Зато кувшин целым остался. Княжич замер, наблюдая, как струятся по его рукам белесые разводы, и вздохнул.
Озара и ладонь прижала к губам, растерявшись на миг. А после притворным замахом сестрицу неловкую прочь шугнула.
— Я сейчас, — выдохнула и метнулась было за рушником, да передумала.
Подбежала вновь к Чаяну, который спасённую посудину уже на стол поставил и встряхивал теперь руки, слегка кривая губы. Девица повела его в угол, где стоял ушат глубокий с водой и принялась ему на ладони лить, быстро зачерпывая ковшом.
— Так что скажешь? — громко напомнил о деле Леден, пока старший умывался. — Тропу нам верную до святилища укажешь?