Пламя нашей любви

Биварли Элизабет

Делла не хотела говорить ничего, что могло бы повредить слушаниям на следующей неделе. Мысль о том, что все эти одиннадцать месяцев она провела в заточении напрасно, была невыносима. Однако, с другой стороны, если бы не было этих одиннадцати месяцев, у нее бы никогда не было уик-энда с Маркусом. Поэтому, что бы ни случилось в будущем, эти бесконечные месяцы напряженного ожидания в любом случае не прошли напрасно.

— Маркус, я не могу сказать тебе ничего о своем деле, — сказала она. — Я даже не уверена, что твое присутствие здесь сейчас не испортит все. Все, что

я могу тебе рассказать, — это то, что однажды я узнала, что мой работодатель нарушает закон, и передала всю информацию в ФБР. Мне сказали, что я больше не могу ходить на работу и меня поместят под охрану до тех пор, пока будет расследоваться дело. Мне сказали, что это продлится пару месяцев. Это было одиннадцать месяцев назад.

— И чтобы объяснить твое исчезновение, они придумали историю о том, что у тебя роман с женатым мужчиной из другого департамента, — сказал Маркус.

На этот раз Делла покраснела и посмотрела в сторону.

— Это не выдумка, — тихо сказала она. — Раз ты знаешь и это, ты наверняка знаешь гораздо больше, чем говоришь.

Выражение его лица изменилось при этих словах, казалось, что он размышлял о чем-то, а затем спросил:

— Ты работала в «Уитворд энд Стоун», так?

— Да.

Он хотел сказать что-то еще, потом передумал. Минуту он молча смотрел на нее, потом продолжил:

— Я читал об арестах в «Уолл-стрит джорнал». Это из-за тебя?

Она яростно замотала головой:

— Я не могу ничего говорить об этом.

— И не надо, — ответил он. — Мне это только сейчас пришло в голову. В новостях было совсем мало информации об этом деле. Многие из нас даже посчитали, что это фиктивные обвинения, что государство просто хотело намекнуть Уолл-стрит, кто в доме хозяин. Мне даже не пришло в голову, что ведется федеральное расследование.

Делла ничего не сказала, но не могла отвести глаз от него. Было ясно, что он действительно понял все только сейчас. Такой человек, как Маркус, конечно, не мог не понимать, насколько высоки ставки в этом деле и какие неприятности ожидают компанию «Уитворд энд Стоун». Он не мог не понимать и того, как велика роль Деллы в этом деле.

Он медленно продолжал:

— Но на самом деле то, что информации было так мало, как раз и говорит о том, какое это грандиозное дело. Ведь замешаны люди настолько богатые и влиятельные, которые могут столько потерять, что их адвокаты изо всех сил стараются держать информацию под контролем. Хотя бы какое-то время.

Делла не могла ничего сказать и не могла отвести от него взгляда.

— Мне не приходило в голову сложить вместе два и два: эти аресты и твое исчезновение, — продолжал Маркус. — Роман с женатым человеком казался гораздо более правдоподобной историей.

— Я не знала, что он женат, — сказала Делла, радуясь возможности сменить тему, ведь эта информация точно не помешает расследованию. — Мы должны были встретиться на Новый год — но после полуночи, потому что он сказал, что у него ужин с коллегами. Я приехала чуть раньше и увидела, как он целует женщину и сажает ее в такси. Когда я спросила, кто это, он ответил, что это его жена, которую

он не собирается оставлять, потому что у него трое детей, а семья жены богата и влиятельна настолько, что он не может позволить себе все это потерять.

Маркус смотрел на нее все это время. И по его лицу было видно, что он напряженно думает о чем-то.

— Ты исчезла в середине января, значит, эта история на работе случилась незадолго до этого?

— В первый день нового года, — быстро сказала она. Ведь эта информация ничего не испортит, ведь так?

Маркус медленно опустил голову, а потом сказал:

— То есть сначала ты узнала, что человек, с которым ты встречаешься, женат, а потом, несколько часов спустя, выяснилось, что деятельность твоих работодателей угрожает национальной безопасности?

— Примерно так.

— Скверное начало нового года.

Она хотела рассмеяться, но не смогла, а только сказала:

— Да.

— Знаешь, многим было бы достаточно чего-то одного, чтобы сломаться, а ты нашла в себе силы и мужество, чтобы совершить поступок.

Делла никогда не думала об этом так.

— Просто я сделала то, что любой сделал бы на моем месте.

— Ничего подобного, — возразил Маркус. — Большинство постарались бы забыть обо всем и начали жалеть себя. Или держали бы рот на замке, чтобы не потерять работу, привилегии и многое другое.

— Может быть...

— Ты же рискнула всем, чтобы те, кто нарушил закон, понесли наказание.

— Да.

Он поднял руку и хотел дотронуться до нее, затем передумал, словно не зная, как она отнесется к этому. Затем, так и не дотронувшись до нее, опустил руку на стол.

— И ты еще спрашиваешь, почему я искал тебя.

Ей стало легче, но она все же сказала:

— Тебе не нужно было приходить, Маркус.

— Почему?

— Потому что через три дня я уеду из Чикаго и больше не вернусь.

— Но ты можешь изменить свои планы теперь...

— Нет, Маркус. Я не смогу остаться здесь.

— Почему?

Как объяснить ему это, чтобы не выглядеть как героиня мыльной оперы?

— Потому что после того, как я дам показания перед Большим жюри, все на Уолл-стрит будут меня ненавидеть. Никто не возьмет меня на работу. У тех, кого посадят в результате этого дела, везде связи. Не только в брокерских домах, но и в банках, везде. Корпоративная Америка сделает все, чтобы им угодить. Никто не будет иметь со мной дело. Те, кто выводит подобное на чистую воду, только в кино герои, в реальной жизни они парии. Они не могут найти работу, не могут содержать семью. Они теряют все.

Он все еще смотрел на нее так, как будто не понимал, о чем она говорит. Поэтому Делла продолжала:

— Когда все это закончится, у меня будет новое имя, новый номер социального страхования, новая история. Мне придется начинать все сначала на новом месте, там, где никто меня не знает. Я больше никогда не буду Деллой Ханной.

Маркус откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на нее:

— И кем ты будешь? Куда поедешь?

— Еще не знаю, — сказала она, — но здесь я не останусь.