Пламя наших душ
Шрифт:
Грозить изменениями тому, кто и этим живёт?
Я усмехнулась и хотела сообщить колдуну, что его в этом году тоже ждёт много интересного, но подошёл Влад.
— Как ты? Не замёрзла?
Я отрицательно мотнула головой. В эту ночь я не чувствовала холода, не испытывала страха. Всё развивалось так, как должно и уже ничто не могло этому помешать.
========== Ученица по-неволе ==========
Утром первого января мне было плохо. Причём отвратительное самочувствие не имело ничего общего с празднованием нового года.
Моё восприятие обострилось, сердце билось в учащённом ритме,
Кроме того, привычно прятавшийся в моей тени зверь, тоже не находил себе места, то и дело мелькая на самой грани восприятия.
Взгляд в зеркало хорошего настроения не прибавил. Как результат происходящего со мной, на щеках выступил ненавистный румянец, а глаза с значительно расширившимися зрачками лихорадочно блестели.
Что примечательно, Влад не сразу заметил, что со мной творится нечто странное. Пришлось сказать.
— Знаешь, я чувствовал себя примерно также. Только кроме того, что ты перечислила, меня боялись кошки. Это пройдёт дня через три, не беспокойся. — спокойно сообщил он.
— Что именно «это»? — поинтересовалась я, не намереваясь сдаваться.
— Спроси у Александра. Это его рук дело.
Его спокойствие меня убивало. Начинать же панику или строить из себя смертельно больную, я тоже не собиралась и потому решила перетерпеть и попытаться всё понять самостоятельно.
Мысль о том, что никто не вмешался в происходящее со мной и не подавал никаких знаков, давала надежду и немного успокаивала.
Хотя, если рассудить здраво — может быть просто в данный момент я никому не нужна? Но эта мимолётная мысль не тревожила сильнее того, что со мной творилось. Особенно раздражало то, что серьёзно переключиться на что-нибудь другое и отвлечься, я не могла. Всё заканчивалось тем, что я периодически «подвисала» слушая бешеный стук собственного сердца.
Но звонить с претензиями к врагу, как и пытаться разговорить Влада, я не имела никакого желания. В этом мне виделась некая форма недопустимой слабости. Признание первого поражения.
В итоге ночь прошла в бессонных метаниях. При этом я не чувствовала себя ни больной ни разбитой. Напротив, во мне бурлила неуёмная энергия, которую я безуспешно пыталась потратить на то, чтобы привести дом в идеальный порядок.
Безуспешно, потому что в итоге дом был чист, а чувствовала я себя по-прежнему.
Решив, что мне не мешает проветриться на свежем морозном воздухе, я вызвалась ехать с Владом за город, когда он решил пополнить наш запас дров.
Всю дорогу он либо молчал, либо беседовал исключительно о малозначимых вещах. Боялся ли он откровенного разговора или же не считал его необходимым, для меня по-прежнему оставалось загадкой.
Глядя на унылый зимний пейзаж за окном, я незаметно для себя вошла в состояние близкое к медитации и бездумно слушала урчание мотора и шелест шин.
Очнулась я только тогда, когда ехать пришлось по дороге, которая вела к незамерзающему источнику над рекой, который считался святым. Место, где в любое время года можно было встретить паломников.
Раньше я
Ощущение неприкрытой силы вдруг будто опалило меня сквозь слегка прикрытые веки. Открыв глаза, я никого не увидела, но когда смотрела в сторону поворота на источник, была стопроцентно уверена в том, что там есть некто, обладающий сильной энергетикой.
По моей просьбе мы остановились у обочины дороги и, через некоторое время я смогла наблюдать, как по крутому заснеженному склону поднимаются фигуры священнослужителей в чёрных рясах. Они направлялись к незамеченному ранее джипу, стоявшему в отдалении. И свет, который исходил от того, что шёл впереди, я видела довольно ясно.
Вдруг он обернулся и пристально посмотрел на меня, отчего стало не по себе. Во взгляде явственно чувствовалась угроза и предупреждение.
— Что происходит? Почему ты попросила остановиться? — вдруг не выдержал Влад.
— Разве ты ничего не видел? — изумилась я, наивно полагая, что он должен был заметить всё, то же самое.
Влад отрицательно качнул головой, и мне пришлось объяснять. Только это всё равно не было оценено по достоинству. Ко мне снова отнеслись с недоверием. А мне же в свою очередь была непонятна его логика. Ну вот как он может верить каждому слову Александра и воспринимать всё, что говорю я в штыки?
— И что ты сама думаешь по этому поводу? — вдруг спросил он.
— Видимо мне тут и думать не надо. Александр знает всё и умеет отличить правду от лжи. — фыркнула я, не желая больше ничего объяснять тому, кто этого не ценит.
— Не обижайся, но ты и в самом деле часто ведёшь себя по-детски. — проговорил он и снова завёл мотор.
Мои глаза жгло от невыплаканных слёз, и я на всякий случай отвернулась к окну.
Считаю ли я, что он прав хотя бы в какой-то степени? Нет. Даже, несмотря на то, что я не считаю себя по-настоящему взрослой, в моих действиях и доводах гораздо больше логики, чем в словах того, кого он считает лучшим другом и учителем. Только он словно не желает этого понимать.
Обидно.
И по большей части оттого, что я знаю — подобное уже случалось. Другие времена, но главные действующие лица всё те же.
Поневоле задумаешься о том, есть ли карма. Ведь злодей и слепец так успешно отыгрывают старые роли. А я снова позволяю себя ранить и продолжаю лезть в расставленные сети.
Всё совсем как и прежде.
Можно развернуться и уйти. Но проклятое чувство долга заставляет довести начатое до конца. Я не могу это просто так оставить.
Поэтому остаётся стиснуть зубы и продолжать игру, притворяясь пешкой.