Пламя Победы
Шрифт:
– Шеф как раз зашел на регистрацию в аэропорту, – объяснил он. – В европы собрался, по делам фирмы. Еле втолковал…
– Ну и что он сказал? – спросил Илья.
– Одобрил, в общем. Сказал, что с джинна предварительно сам договорится, а нам сообщит.
– Ух ты! Из аэропорта договорится? – недоверчиво спросил Карим.
– Сказал – успеет, значит, успеет, – ответил Инаков. – Подождем, обещал перезвонить.
– Может, пока по коньячку? – предложил Илья.
–
– Можно было бы на моей, но я уже пил, – смущенно улыбнулся Карим.
– А ты что, починил ее уже? – удивился Илья.
– Да, залатал герметиком. А одну поменял.
– Представляете, Антон Николаевич, кто-то испоганил Кариму покрышки.
– Причем такое впечатление, что это не просто хулиганы испортили первую попавшуюся машину, – добавил Карим. – Охотились, похоже, именно за моей.
Инаков задумался.
– Неужели помешал кому?
– Боюсь, что так. Мне еще и морду набить пытались, – и Карим рассказал про случай во дворе.
– Все это очень странно, – нахмурился Инаков. – Но лично мне кажется, что ты на правильном пути, потому кто-то и забеспокоился.
– Обычно с теми, кто на правильном пути, бывает так… – Илья с силой вдавил кулак в ладонь.
– Да уж, – протянул Антон. – Будьте поосторожней, парни…
Телефон разразился трелью. Инаков схватил его и прижал к уху:
– Да!
Пару минут он лишь слушал и молча кивал.
Потом произнес: «Я тебя понял, гражданин начальник» и нажал кнопку сброса.
– Значит, так, орлы, – сказал Антон. – С джинна встречаемся завтра. «Оранжевый» по фамилии Амуров, после гибели Средина он в Центральном землячестве за главного. Галкин сказал: ну очень воспылал энтузиазмом с нами пообщаться.
– Ух ты! Ну, к лучшему, – заметил Карим. – Во сколько?
– Встреча назначена на одиннадцать, спускайтесь на улицу в девять тридцать. Буду ждать. И не опаздывать!
– Договорились, – кивнул Илья.
Глава 11
Утро для Теодоракеса началось как обычно.
Он поднялся, поел и собрался на работу, а вот когда вышел из подъезда и направился к «Тойоте», случилось нечто непредвиденное. Из-за кустов, тянувшихся вдоль дорожки, выскочил неизвестный с пистолетом и успел сделать несколько выстрелов.
К счастью для Теодоракеса, убийца целился в грудь.
Вовремя – или почти вовремя – появившиеся охранники-сатра помешали ему сделать выстрел в голову. Бросив пистолет, неизвестный пустился наутек, но был моментально схвачен, заместитель префекта не успел даже толком
Шофер, сидевший за рулем, вообще не слышал выстрелов и забеспокоился только тогда, когда увидел сбежавшихся людей.
– С вами все в порядке, шеф? – крикнул один из охранников, крепко державших неудачливого убийцу.
– Да, как видите, – отозвался Теодоракес, приходя в себя. – «Драконий панцирь» – хорошая вещь.
Теодоракес помнил убийство заместителя префекта в две тысячи первом году и с самого вступления в должность редко расставался с усиленным чарами бронежилетом.
Охрана между тем надела на оказавшегося человеком киллера наручники.
– Кто тебя послал? – один из охранников тряхнул преступника за плечо.
Пойманный хмуро молчал.
– Пушка солидная, – произнес другой телохранитель, разглядев брошенное убийцей оружие.
– Так, Неоптолем, вези этого к Георгию, – принялся командовать Теодоракес. – Дознайтесь: кто заказчик и что все это значит. Я пока останусь тут, вызову Дениса, пусть применит, если понадобится, «открытие памяти». Ментов в известность пока не ставить.
– Будет сделано, шеф! – отозвался первый охранник, заталкивая киллера в машину.
Теодоракес решил пока вернуться домой – ему надо было подумать.
Через час он получил сведения, которые удалось вытрясти из киллера. Знал тот, впрочем, немного, но «открытие памяти» сделало свое дело. Под описание заказчика убийства подошел джинна Александров.
Теодоракес не чувствовал ни удивления, ни злости. Он ожидал, что рано или поздно произойдет что-то подобное. Александров всегда казался ему недалеким жадным выскочкой. Сатра был даже рад, что появился законный повод от него избавиться.
Он набрал номер старшего мага клана.
– Денис? Возьми из архивов фотографию Александра Александрова, джинна. Там их несколько, выбери любую.
Фотография нужна была для энвольтации на смерть.
Кариму снился очень яркий и реалистичный сон.
Он старательно роет землю – долго, без лопаты, одними руками, с ног до головы перепачкавшись и ужасно устав. И в конце концов откапывает люк в подвал. Спускается по крутым истертым ступеням в плохо освещенное помещение и видит лежащую на полу книгу. Книга толстая, огромный фолиант, Кариму едва удается поднять ее – настолько она тяжелая. Сатин садится на пол, открывает книгу – в ней одни иллюстрации. Он изо всех сил пытается разглядеть мелкие детали, но в этот момент кто-то трясет его за плечо…