Пламя воспоминаний
Шрифт:
— Увы, миледи, моя жизнь не насыщена яркими приключениями. Я сын простого кузнеца. Воевал на полях сражений. Однажды меня наградили титулом барона. Скажу честно, меня вполне устраивало быть простым солдатом, — поскромничал воин.
— Герой Орданора.
— Когда-то меня так называли, миледи. Теперь уже такого от людей не услышать. Впрочем, я не был героем. Просто удачливый солдат.
— Выходит, что благодаря тяжелому труду, защищая наше королевство, вы возвысились. Из простолюдина, став лордом, —
— Выходит, что так, миледи.
— Я же была благородного рода от рождения, упала до того, что до конца своей жизни, буду заперта в этом замке.
— Я понимаю вашу печаль, леди Катарина.
— Я уже давно смирилась. Поначалу я гордилась собой. Со временем я стала понимать, какой будет моя жизнь, — произносила она приглушенным голосом. Она не хотела, чтобы кто-то помимо лорда услышал ее. Катарина не хотела проявлять слабость, но желала выплеснуть свои мысли, хотя бы чуть-чуть.
— За пределами Ашеваль, все чтят и уважают орден воительниц. Как знать, что было-бы с принцессой, если бы не этот замок, и вы, — он сделал ударение на последнее слово, желая дать ей понять, что ее роль важна в этом мире.
Итанур начал видел как за сильной натурой, скрывается одинокая женщина, смерившаяся со своей судьбой. Судьбой, которая была навязана ей ее отцом.
— Конечно, — согласилась она. — Печально, что королева Альанора не смогла бежать в Ашеваль.
— Это трагедия, миледи. Было слишком поздно. Нас вновь предали. Кажется, что на земле Орданора уже предателей больше, чем преданных королевству людей, — про себя он помянул герцога Дориана.
— Грустно слышать такое.
— Еще грустней все это наблюдать.
— Я хочу, чтобы вы знали, милорд, — сказала Катарина, уводя разговор в немного другое русло. — Орден Ашеваль будет с принцессой до конца. Мы не позволим кому-либо причинить ей вред.
— У меня даже не было сомнений, что может быть иначе.
— Шэль поведала мне, о вашей задумке. Вернее, только о той ее части, которой вы любезно поделились.
Итанур припомнил сказанные ранее слова.
— Скажите милорд, а не предательство ли доставлять истинную, теперь уже королеву Орданора, в руки тирана, который поработил ее дом?
Итанур не ожидал такого вопроса, и в его глазах вспых огонь гнева. Ему показалось, что Катарина назвала его предателем.
— Некоторым может показаться и так, — успокаиваясь, промолвил лорд. — Возможно, это и есть предательство в отношении Орданора, но не его людей. В любом случае, я считаю, что только так можно достигнуть мира на нашей земле. Такого мира, чтобы народ не чувствовал себя порабощенными.
— Я не думаю, что вы предатель, лорд Стром. Напротив, я согласна с вашим доводом, — спокойно произнесла женщина.
— Благодарю вас. Мне приятно слышать
— Хочу, чтобы вы осознали, милорд. Мы не позволим королю Эдара обидеть принцессу. Если он желает лишь заманить принцессу к себе, чтобы лишить ее жизни, и публично продемонстрировать силу над Орданором, то мы не позволим этому быть. Это будет стоить нам жизней, но мы готовы пойти на такое, — уверено высказала Катарина.
— Уверяю вас, миледи. Король Калус не посмеет.
— Вы так его хорошо знаете?
— Вовсе нет.
— Тогда как вы можете, так утверждать.
— Видимо мои утверждения, строятся на безысходности.
— Ах, — вздохнула женщина.
— У нас просто нет другого выхода, — с нарастающей печалью сказал Итанур, опустив голову.
— Тогда будем молиться богам, чтобы они не позволили Калусу причинить зло юной леди.
Итанур почувствовал усталость, нависшую над ним. Ему захотелось далеко убежать и где-нибудь спрятаться, забыв обо всем.
— Молитвы не будут лишними. Пол королевства умирает от чумы. Нам нужно много молитв, — он посмотрел на Катарину.
— Тогда мы будем молиться, пока беды не закончатся.
Женщина протянула руку Итануру. Воин глянул на ее ладонь, не решаясь прикоснуться. Все же он не посмел отказать Катарине и взял ее руку.
— Помолимся богам, лорд Стром, — мягко произнесла наставница.
Она опустила веки, и слова молитвы начали слетать с ее губ. Лорд не стал закрывать глаз, но его взор потупился. Ее голос вселял в него надежду. Он всем сердцем хотел верить, в то, что боги услышат молитвы. Слов Итанур не знал, и не мог молиться вместе с ней, хотя теперь он этого очень сильно хотел.
Голос Катарины очаровывал. Произносимые ею слова казались божественными. «Если боги не услышат ее молитвы, они видимо, глухи», — подумал он. Женщина продолжала произносить молитву, не открывая глаз. В этот миг она выглядела святой девой.
Свеча постепенно притухала.
Белый дымок, кружась, помчался вверх. Воск скопился в низине подсвечника. Пламя погасло.
Ночная встреча Катарины и Итанура подошла к концу. Фигуры мужчины и женщины исчезли из зала.
Глава 14 — Замок Ашеваль
Как и предупреждала настоятельница замка Ашеваль, состояние принцессы Адэль ухудшилось. Сильное потрясение и душевные муки сковали девушку. Она не поднималась с кровати. Воительницы сильно переживая за самочувствие принцессы, не покидали ее покоев. Часто сама Катарина проводила время рядом с ослабленной Адэль, молясь за ее выздоровление.
Парой девушка бредила, произнося невнятные слова. По ночам она часто произносило имя своей матери во сне.