План цивилизации Дзета
Шрифт:
– Чем вы меня связали?
– спросила она Майка со смешанным удивлением и любопытством.
– Это специальная веревка. Металлизированная с добавлением абразивов и алмазного порошка. Специально для тебя. Будешь дергаться - перепилишь себе всё до костей.
– Надо же! Специальную веревку с алмазами для меня не пожалели. Вы сама добродушность. И что же, моих друзей вы тоже этой дранью связали?
– Нет, только тебя. Их обычной веревкой. Они не умеют выпутываться из узлов так, как ты.
– Да, вы правильно рассчитали. Будь это обычной веревкой, я бы
– спросила Ника, сузив на него глаза.
– Только честно.
Майк немало удивился её вопросу. Но решил ответить.
– Ты вообще девчушка ничего. Ника, да? А я Майк. Я знаю, откуда ты появилась и на кого работала. Уважаю твой профессионализм, но моё уважение ничем тебе не поможет. Сам же я работал в Агентстве национальной безопасности. В особом спецподразделении, которого никогда не существовало. Албания. Косово. Израиль. Босния. Заир. Гаити. Сербия. Сомали. Саудовская Аравия. Кения. Это немногие из стран, где я участвовал. Мне часто приходилось убивать. Приходилось убивать женщин и детей, таких как ты и как тот мальчик. Мне уже давно всё стало безразличным.
– А мне это не безразлично. Мне самой приказывали заниматься такими грязными делами. Но я нашла в себе силы отказаться. Сбежала. Потом за мной охотились. Я чуть не погибла. Но в итоге спаслась, так же как мой друг.
Верзилы протащили рядом ещё один чан с мясом и перевалили его за борт.
– Да, натворила ты дел, - кивнул Майк.
– А я вот теперь работаю на мистера Вулфовица.
– Гнусный тип.
– Зато влиятельный. Он на вершине, которой не видно из-за облаков.
– А ты, оказывается, философ, - усмехнулась Ника.
Но Майк её уже не слышал. Он отошел к верзилам:
– Ну что там у вас? Собрались наши крошки?
– Да их тут как мух на вонючем празднике!
– воскликнул один из верзил.
Майк заглянул за борт, и в его глазах засверкала нездоровая искорка. Нике опять стало не по себе от предчувствия акульих зубов. А каково её друзьям?
Она посмотрела на Мишу с Оксаной. Они смотрели на Нику со смешанной надеждой и отчаянием.
– Они что, серьёзно хотят бросить нас акулам?
– тихо спросил Миша с испугом.
Оксана же была так напугана, что не могла вымолвить ни слова.
Ника подтвердила Мише кивком всю серьёзность положения.
– А ты точно ничего не сможешь сделать?
– спросил Миша с дрожащей надеждой.
– Видишь же, - кивнула она на свои рассеченные веревкой руки, - я только руки себе порежу. И ничего не добьюсь.
Мишин испуг усилился:
– Я не хочу, чтобы меня ели акулы.
Ника посмотрела на него грустным взглядом:
– А кто хочет?.. Мы с тобой сделали выбор ещё на борту тарелки. Теперь вот пойдем кормить акул.
Оксана приподняла голову:
– Ника, а что если я очень-очень попрошу его, - кивнула она на Майка, - чтобы он бросил акулам только меня, а вас отпустил. Может, он сжалится?
Ника посмотрела на неё с удивлением:
– Да ты что, Оксана! Этому чуваку по барабану все наши просьбы.
– Знаю.
– Оксана обезнадежено опустила голову.
Миша снова повернулся к подружке:
– Ника?
– Что?
– А что если мы попросим его просто нас застрелить? Мне кажется, что от пули не так больно погибнуть, чем от зубов акулы.
Ника секунду подумала:
– Насчет "не так больно", пожалуй, ты прав... Майк!
– крикнула она, подзывая его.
Майк подошёл и посмотрел на неё вопросительно.
– Слушай, Майк. Будь другом. Застрели нас, а? Так не хочется на зуб акуле попадать. Я и мои друзья - мы все тебя очень просим. Пожалуйста.
– Ника посмотрела на него таким жалобным взглядом, от которого бы и ледник растаял.
Майк смотрел на неё пять секунд неотрывным взглядом. Затем, сказал:
– Ребятки, я вас понимаю. Будь моя воля, я бы отменил весь этот цирк и сделал бы всё просто. Но шеф требует зрелища. А от него, похоже, тоже кто-то требует. Вас будет снимать оператор на камеру. Вулфовиц будет смотреть всё у себя в особняке в прямом эфире. А кассету с записью тоже кому-то передаст для отчета. Мне же плевать, каким способом вы умрете. Сам бы я сделал всё по-простому. Пристрелил бы - и все дела! А так - пришлось с утра пораньше переться на самолете в Суву на базар за свежим мясом.
Майк развернулся и отошел в сторону.
– Вот мерзавец!
– тихо, но с чувством пробурчала Ника.
– Это точно, - согласился Миша, который внимательно слушал его ответ.
Между тем Майк поднял брошенный возле правого борта дробовик и вернулся к Нике. Посмотрел на неё с каменным лицом и передёрнул затвором.
Промелькнула надежда: может, все-таки пристрелит? Но Майк прошел куда-то вперёд. Она не могла видеть, куда он направляется, но услышала по звуку шагов, что он вошел в помещение и куда-то спускается. Через полминуты раздался неожиданный выстрел. Очень резкий и громкий выстрел.
– Застрелился что ли?
– почти прошептала Оксана.
Ника с приоткрытым ртом посмотрела на друзей, а потом на верзил, которые с преспокойным видом наблюдали происходящее за бортом.
Внезапно откуда-то снизу раздался ещё один выстрел.
– Похоже, что не застрелился, - заметила Ника.
– Если, конечно, первый раз не промазал.
– Она посмотрела на Мишу и в ответ на его недоуменный взгляд добавила.
– Да, бывали в истории и такие случаи. Соседи говорят, было два выстрела, а прокуратура - самоубийство и всё тут!
Раздался третий выстрел, и всем стало понятно, что прокуратура тут уже не поможет. Раздался ещё один выстрел. А за ним ещё и ещё. Всего было семь выстрелов.
Наконец, Майк снова появился на палубе и подошел к Нике с дробовиком в руках так, чтобы она его хорошо видела. Вид у него был явно удовлетворенный.
– Вы чего там делали?
– спросила Ника.
– Дырки в днище. Двадцатым калибром неплохо получается. Большие дырки. Я бы лучше взорвал небольшой заряд, но опасно. Там целая тонна тротила так и осталась лежать.