План возмездия
Шрифт:
— А… — слабо откликнулась Лилиан. — Это многое объясняет.
На самом деле это ровным счетом ничего не объясняло. На ее взгляд, Гийом де Монфор походил на специалиста по маркетингу так же, как и на святого.
— А так ли необходимо все объяснять? — усмехнулся француз. — Неужели вам никогда не хотелось броситься в омут неизвестности и разгадывать тайны бытия постепенно, одну за другой?
Кажется, Гийом опять взялся ее подначивать. Впрочем, Лилиан не поддалась на его уловку.
— Я скорее доверяю первому впечатлению. Уж такова
— Ну что ж, — подвел итог ее спутник. — Вы знаете, кто я. Имею ли я право на подобную же информацию?
— О, — смутилась Лилиан. — Да… конечно…
Порывшись в многострадальной сумочке, она извлекла оттуда собственную визитку. Гийом внимательно изучил ее и вновь вскинул на нее глаза.
— Лилиан, — мечтательно произнес он. — Вам идет это имя. Вы сами как лилия…
— Вообще-то все куда прозаичнее: меня просто-напросто назвали в честь бабушки, — вспыхнув, ответила она как можно небрежнее.
— А скажите мне, Лилиан: собираетесь ли вы оставить работу после замужества?
— Конечно, нет!
— Вы уверены, что ваш супруг не станет стеречь вас еще строже, чем сейчас?
— Что за чепуха! — воскликнула Лилиан. — Юджину и в голову не приходит меня стеречь!
— Вот и славно, — кивнул Гийом де Монфор. — Потому что мы уже у отеля, и, значит, вам ровным счетом ничто не помешает войти туда вместе со мной.
Лилиан уже собиралась надменно бросить нахальному французу последнее «благодарю за все!» и навсегда исчезнуть из его жизни, но у дверцы такси уже возник швейцар. Он услужливо помог ей выйти из машины и гостеприимно распахнул перед ней дубовые, с бронзой, двери отеля.
А в следующую минуту Лилиан оказалась в холле, от пола до потолка отделанном мрамором и зеркальным стеклом. Тем временем Гийом де Монфор вполголоса отдавал распоряжения персоналу — главным образом насчет своей гостьи. И тут отчего-то былая решимость оставила Лилиан: она так и не смогла заставить себя сказать или сделать хоть что-нибудь, что позволило бы ей уехать отсюда.
А Гийом меж тем увлек ее к лифту и нажал на кнопку второго этажа. Лилиан даже не пыталась протестовать… Она покорно дошла вместе со своим спутником до конца длинного коридора, подождала, пока он откроет дверь, и молча переступила порог.
И с первого взгляда поняла: это вам не простой одноместный номер. Это был огромный, роскошно меблированный люкс, и стояла она в гостиной. Гийом подошел к окну и отдернул тяжелые шторы, впуская в комнату солнечный свет.
— Присаживайтесь, — предложил он, указывая на один из мягких диванов, и Лилиан опустилась на тот, что был ближе, главным образом потому, что ноги у бедняжки подкашивались.
— Я распорядился, чтобы сюда прислали медсестру. Она обработает ваши ссадины, — произнес Гийом. — А еще я велел подать в номер кофе. В ванной висит чистый халат. Можете им воспользоваться, пока вашу одежду приводят в порядок.
— Для специалиста по маркетингу вы что-то
Гийом пожал плечами.
— Мне просто хочется хоть сколько-нибудь компенсировать приключившуюся с вами неприятность.
— Не понимаю, при чем тут вы, — возразила Лилиан. — Вы вообще ни в чем не виноваты.
— Но я, возможно, мог бы предотвратить нападение, если бы поторопился. Если бы послушался интуиции и вышел из кафе вместе с вами.
— Это еще с какой стати? — Пережитое потрясение и впрямь начинало давать о себе знать. Лилиан внезапно задрожала, да так сильно, что ей пришлось стиснуть зубы, чтобы не стучали.
— Вы же запретили делать вам комплименты, — тихо произнес Гийом. — Но если желаете знать, мне отчаянно хотелось познакомиться с красавицей, за честь написать портрет которой передрались бы многие прославленные художники.
Выходит, Франси не ошиблась, с замирающим сердцем поняла Лилиан. Этот человек действительно наблюдал за ней во время ланча.
— У вас, верно, слабость к брюнеткам, — попробовала она обратить все в шутку.
— Вот только проявилась эта слабость лишь сегодня, когда я впервые увидел вас в солнечном свете, Лилиан, mon amour!
На мгновение сердце ее беспомощно дрогнуло. А в следующий момент Лилиан спросила себя, скольким женщинам уже доводилось выслушивать эту отработанную реплику, и на скольких она подействовала.
Она закрыла глаза, намеренно отгораживаясь от своего спасителя, возводя своего рода стену между ним и собой. Тебе не следует, не следует здесь находиться, уверял ее внутренний голос.
И, словно споря с ним, Гийом тихо произнес:
— Вы здесь в полной безопасности. Сейчас подоспеют медсестра, горничная, прочая прислуга, так что мне, видимо, не суждено побыть с вами наедине и часа. Никогда, никогда…
«Никогда» — это же очень долго, посетовал тот же тихий, такой непоследовательный внутренний голос. И слово уж больно печальное. Однако вслух Лилиан ничего подобного, конечно же, не сказала. А, напротив, спокойно спросила:
— Не покажете ли, где здесь ванная?
Чтобы добраться до ванной, Лилиан пришлось пройти через спальню. Следуя за хозяином номера, она глядела прямо перед собою, делая вид, что не замечает огромной двуспальной кровати, застеленной роскошным покрывалом цвета слоновой кости.
Ванная комната, от пола до потолка выложенная кремовой плиткой с позолотой, просто-таки Потрясала воображение. Лилиан подошла к раковине в форме кувшинки, опасливо посмотрела в зеркало — и в отчаянии закусила губу.
Лицо ее, и без того бледное, в результате пережитого потрясения напоминало безжизненную гипсовую маску. На левой щеке красовались грязные потеки, перепачканная блузка разорвалась, так что в прорехе виден кружевной лифчик. И, конечно же, Гийом де Монфор этой пикантной подробности не пропустил, с досадой подумала Лилиан.