План вторжения
Шрифт:
Мы же со своей стороны заверяем своим Императорским верным и нерушимым словом следующее: когда Джеттеро Хеллер, офицер X класса, военный инженер Корпуса Военных Инженеров Флота Его Величества, завершит успешно порученную ему миссию, он будет тут же вознагражден достойнейшим образом. Нами отмечено, что он уже отдал Флоту, беззаветно служа Отечеству, участвуя в боевых операциях на разных фронтах империи, тройной срок средней продолжительности жизни, определенной для данной профессии, а следовательно, империя не может рассчитывать, что данный офицер сможет еще длительное время оставаться в живых. Принимая во внимание вышесказанное, заявляем: по возвращении
ПОДПИСАНО, ЗАРЕГИСТРИРОВАНО И УДОСТОВЕРЕНО ПРИЛОЖЕНИЕМ ПЕЧАТИ. ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НАЧИНАЯ С СЕГО ДНЯ. КЛИНГ ГОРДЫЙ, ИМПЕРАТОР».
От радости графиня почти перестала дышать. А тут еще вся эта чепуха относительно гарантий его безопасности! Как точно я все рассчитал! Эта (…) сидела сейчас, как (…), и глаза ее сияли!
Прошло еще какоето время, и она вроде бы пришла в себя.
Помнится, вы говорили о двух бумагах.
Совершенно верно. Но вторая не подписана. Его величество мудр. У него грандиозные планы. Ему очень нужна эта миссия. Он пообещал подписать вторую бумагу, когда миссия успешно завершится. Посмотрите сами, что в ней написано.
Я извлек вторую подделку. Документ выглядел весьма солидно. Здесь также были мечи, гербы, виньетки. Текст гласил:
«СЕКРЕТНО. ПОДЛЕЖИТ ПОДПИСАНИЮ ПО УСПЕШНОМ ЗАВЕРШЕНИИ МИССИИ НА БЛИТОПЗ.
ДА БУДЕТ ИЗВЕСТНО ВСЕМ:
Мы, Клинг Гордый, Полновластный и Безусловный Повелитель Великой империи Галактик, Звезд и Планет, известной всей Вселенной как Конфедерация Волтара, император всех Доминионов, как уже завоеванных, так и тех, что будут завоеваны,
Настоящим секретным Указом повелеваем:
Женщину, некогда известную под именем Лиссус Моэм, фактически принадлежащую к семье Крэк, известную также как графиня Крэк, на основании сделанного на смертном одре признания преступника, являвшегося подлинным вдохновителем и организатором многочисленных преступлений, восстановить в списке живущих, а также восстановить не только бумаги и документы, подтверждающие ее личность, но также и права ее на все земли и прочие владения, некогда принадлежавшие благородной семье Крэк. Наше императорское дозволение пожаловано ей также на право заключить брак с Джеттеро Хеллером. Последнее станет реально возможным, когда он вступит в ряды императорского Штаба, что надлежит произвести путем перевода указанного офицера из состава Флота Его Величества
НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВПЛОТЬ ДО ПОДПИСАНИЯ, РЕГИСТРАЦИИ И УДОСТОВЕРЕНИЯ ПРИЛОЖЕНИЕМ ПЕЧАТИ. НАСТОЯЩЕЕ С СЕГО ДНЯ ВНЕСЕНО В СПИСКИ ИСХОДЯЩИХ БУМАГ, НО ПРИОСТАНОВЛЕНО ДО ВХОЖДЕНИЯ В СИЛУ КАК ПРИКАЗ, ТРЕБУЮЩИЙ ПОДПИСИ».
Щеки у графини разгорелись. Глаза искрились от переполнявшего ее чувства восстановленной справедливости. Дрожащую от волнения руку она прижимала к сердцу. Чувствовалось, что дыхание дается ей с трудом.
Ах ты, (…)! Теперь твое воображение распалилось, не так ли? Я аккуратно сложил документы, спрятал их в папку и положил в непромокаемый конверт.
— Вот видите, я избавил нашего дорогого Джеттеро от нервотрепки и беготни по нашим дурацким правовым инстанциям с хлопотами о восстановлении вас в ваших жизненных правах. Единственное, что от него теперь требуется, так это отправиться как можно скорее с этой миссией, побыстрее завершить
Я получал колоссальное удовольствие. Хеллер, конечно же, ни когда не вернется. А если кто-нибудь попробует представить эти фальшивки в Дворцовом городе, он будет молить богов о немедленной смерти все те несколько дней, которые у него останутся перед казнью. Но, конечно же, дело никогда не зайдет так далеко.
— Меня беспокоит только одно обстоятельство, — сказал я. Графиня испуганно поглядела на меня. И я с прежней мягкостью изложил ей свои «тревоги».
— Джеттеро скорее всего не так-то легко воспримет известие о том, что ему придется расстаться с Флотом его величества. Вы же прекрасно знаете, каков он. Это ему покажется чем-то вроде отказа от жизни.
Какое-то время она обдумывала мои слова, прекрасно понимая, что они не лишены здравого смысла. Я же продолжал:
— Вот тут-то мне и понадобится ваша помощь. Я руководитель миссии, и считается, что содержание документов известно только мне. Я опасаюсь, что Джеттеро взбунтуется или даже решит переговорить с друзьями, с тем чтобы попробовать тут что-то изменить. Это может разгневать императора, а гнев императора смертельно опасен даже для такого человека, как Джеттеро.
Чувствовалось, что такого поворота вещей она не исключает.
— Так вот, — сказал я, — давайте рассуждать логично. Миссия наша, поверьте мне, не отличается особыми трудностями и не таит в себе чрезмерных опасностей. Чем скорее он отправится туда, тем скорее и возвратится. Вы можете оказать мне существенную помощь, если, не упоминая об этих документах, просто постараетесь убедить его в необходимости поскорее разделаться с заданием. У вас богатый арсенал средств воздействия на него. Вы можете использовать все свое влияние и всю свою фантазию. Единственное, чем вы не можете воспользоваться, так это документами, с которыми только что ознакомились. Могу я рассчитывать на такую поддержку с вашей стороны?
Не забывая следить за выражением ее лица, я одновременно старался, чтобы на моем лице никак не отразились истинные мои намерения относительно дальнейшей судьбы ее дорогого Джеттеро. Графиня Крэк сосредоточенно обдумывала сказанное мной.
— Я соглашусь при одном условии, — наконец объявила она. Я молча ждал продолжения.
— Если вы передадите мне на хранение эти документы, — сказала она, — я приложу все усилия, чтобы уговорить Джеттеро как можно скорее покинуть планету и так же быстро возвратиться обратно.
Это меня ничуть не удивило. Я уже и раньше подумывал о том, что может сложиться такая ситуация, поэтому постарался заранее определить, какую угрозу моему положению она может нести.
Тщательно все взвесив, я пришел к выводу, что опасность минимальна. В известной степени я даже испытывал какое-то злорадное удовлетворение, сознавая, что эти фальшивки графиня будет теперь постоянно иметь при себе. Этим самым я как бы накладывал печать смертного приговора на ее хорошенький лоб. (…)!
— Если, — сказал я, — вы дадите мне честное слово, что не покажете документов Хеллеру, что даже не станете упоминать о них, то я смогу отдать вам их на хранение. Но, — прибавил я строго, — учтите, что тут таится опасность и для вас лично. Документы вышли из двора его величества, и лицо вашего социального статуса рискует жизнью, просто храня их без специального на то разрешения.