Планета 514
Шрифт:
– Эх, подумать только, как материнство меняет женщину… - Вздохнул я, наблюдая, как рыжая голова мелькает в окнах, из которых, то и дело, вылетают иногда еще кричащие, тела…
– А давай никуда не пойдем, а?! – Ванда уселась ко мне на колени. – Сядем здесь и будем сидеть. Целоваться…
– Вя-а-а-а-а-а-а-а! – Из окна третьего этажа вылетела сумеречно знакомая фигурка в судейской мантии, по пологой траектории набрала высоту, но…
Тяги не хватило!
–
– Это верно… - Ванда вздохнула. – Прости. Я не знаю, что на меня нашло…
– Я тебя люблю… - Я поцеловал жену в висок.
Где-то там, за горизонтом, вероятности рисовали бушующую бурю, но…
С Суперменом я договорюсь, Соколиный глаз меня поймет, а Уэйну промоет мозги Диана.
Да, там где-то вертится ЖелЧек и Фьюри, но…
Буду разбираться с проблемами по мере их поступления!
Мне же никто не обещал, что все будет просто!
– Давай домой… - Ванда, расслабившись, заразительно зевнула. – Ты такой скучный, с тобой так спать хочется…
Да, я такой…
Хотя, стоп!
Кто бы такое говорил, а?!
Эх, вот и что с ней делать-то, а?!
Она же реально – уснула прямо у меня на коленях и не проснулась даже тогда, когда я выбрался из фургона, прошел в наш купленный дом, раздел ее и уложил в кровать!
Укрыв ее легким пледом, вышел в гостиную, где Беннер с Наташей дегустировали свежесваренный кофе с коньяком…
– Фьюри и Кэп недовольны…
– Вообще наплевать. – Я налил себе кофе. – И на первого, и на второго. Если Оба, вместо помощи другу выражают свое недовольство – они могут пойти на…
– Дэн… - Наташа вздохнула. – Ванда и вправду… Слишком много…
– Ванда сделала то, что ваша шайка-лейка давным-давно должна была сделать по всему земному шару. – Я пожал плечами. – Вы не «Мстители». Вы – комнатные, дрессированные собачки. И неисполнение команды для вас – смертный грех. Вы можете сколько угодно мочить монстров, позировать в фотосессиях, но стоит вам тронуть хоть одного сраного сенатора, как вы все окажетесь по уши в говне. Вы просто – рабы.
– Есть множество обстоятельств… - Беннер поднял голову. – Но… Мы и вправду рабы. А ты, сам?
Я задумался.
– А я – приспособленец. И когда мне «ненравится», я что-то меняю. Увольняюсь. Убегаю. Иногда пью. Бью морду. Спасаю жизни за зарплату. И мне безумно нравится, что в этом долбнутом мире есть человек, который хотел спасти жизнь мне. А не сидел, трусливо, в фургончике и не ждал, когда же ему разрешат вежливо сказать «гаф» и нежно укусить за пяточку того, кто по уши в
– Мы, наверное, пойдем. – По Брюсу было видно, что его зацепило.
– Дэн… - Наташа замерла в дверях. – Это было, между прочим, очень обидно.
– Это очень хорошо, что обидно. – Я вздохнул. – Может быть, уже даже сегодня вечером, глядя на себя в зеркало, ты поймешь, что пришло время делать выбор, чтобы было не обидно, а?
За гостями закрылась дверь.
Что же…
Закрыв дверь и активровав защитный контур, поплз в ванну, а потом под бочек к Ванде.
Чувствую, и этот дом у меня ненадолго!
Точнее – «у нас»!
Нежась под струями горячего душа, ловил себя на мысли, что вот этот дом будет обидно потерять.
А подарить его…
Кому?
Лично у меня только две были кандидатуры, но Зоркому глазу этот дом на дух не сдался, а Наташе и Беннеру…
– Спасибо… - Ванда снова, под шумок, пробралась в ванну и покралась со спины. – Если скажешь – оставим дом Наташе, я не против!
Мир вокруг меня сжался до вот этого горячего касания любимой женщины.
А уж с остальным-то, мы с ней вместе разберёмся!
Эпилог
– Кстати, это не честно! – Ванда запулила в меня снежком. – Я была не готова!
– Ах, не готова она! – Я принялся лепить снежки и обстреливать ими визжащую ведьму. – Не готова! А кто меня, после бани, в снег уронил?! Я, тогда, точно не был готов!
– Ну, ты же сам отказался в прорубь нырять! – Ванда пробилась через мой «заградительный огонь» и со всей силы толкнула в грудь, роняя в белый-белый, пушистый-пушистый, знакомый-знакомый, Алтайский снег.
Нет.
Это еще не глухомань Сибири, это величавый Иртыш, это бесконечно яркая Белуха, это медведи, рыси и приблудный снежный барс, который наблюдает за нами со скалы, словно проверяя, все ли с нами в порядке?!
– Завтра в город поедешь? – Ванда, победившая меня самым бесчестным методом – поцелуем! – разлеглась на мне посреди белого поля, один край которого уходил в горы, а другой терялся где-то в хвойной зелени самой натуральной тайги! – Меня разбудишь?
– Завтра – нет. – Я усмехнулся. – Хочешь, возьми «Лянчию» и смотайся сама…
– У-у-у-у-у, бяка, опять пойдешь к Аллину! – Ванда вздохнула. – Можно я с тобой?
– Семь километров по горам?! – Ужаснулся я. – А ты осилишь?!
– Эй, я, между прочим, Ведьма! – Ванда поерзала на мне. – Разбудишь?
– Да уж куда я от тебя денусь, ведьма?!