Планета Афон. ????N ????
Шрифт:
После затянувшихся выходных по случаю Вальпургиевой ночи – первого мая – здешний электорат полуосознанно возвращался к трудовым будням. Кто-то уже спешил в этот предрассветный час на первую электричку, кто-то ещё нежился в кровати или матерился под ласкающую слух «песню» будильника. А кое-кто уже пытался трясущимися руками приготовить утреннюю яичницу, испить кофию, или просто «поправить здоровье» рюмочкой
Ваш Покорный Слуга (в дальнейшем ВПС), занимающий со своим семейством стойло именно в четвёртом этаже, думал совершенно о другом. Ему предстоял путь неблизкий, поэтому мысли роились в направлении «ничего бы не забыть».
Ещё со времён службы в N-м «почтовом ящике», где в командировки посылали «здесь и сейчас», тревожный список всегда был под рукой, и сборы обычно занимали не более получаса. Но сейчас вояж предстоял необычный: на Святую Гору!
Несмотря на солидный стаж паломничества, меня терзало необъяснимое чувство то ли тревоги, то ли радости, нечто неосознанное. Домочадцы ещё досматривали предутренний сон, поэтому никто не отвлекал суетной болтовнёй и советами. Рюкзак уже стоял «готовый к бою», осталось надеть the shoes, и можно утюжить прохладный предутренний московский асфальт.
Но человек предполагает, а Бог располагает.
Небо вдруг «пустило слезу», да так неистово, что летние туфли явно не годились для такой погоды. Доставать из рюкзака горные кроссовки как-то уж совсем не хотелось, а гулять по майской Греции в демисезонной обуви… ВПС раздумывал ровно три с половиной секунды и, со словами «Слава Богу за всё!» ловко вышел из создавшегося положения.
Дорога в аэропорт заняла минимум времени, и у стойки регистрации азъ многогрешный оказался среди первых.
Рейс Москва – Салоники невозможно спутать ни с одним другим! Настолько бросается в глаза контраст отъезжающих пассажиров, особенно «в сезон». От чопорно-благочестивых паломников до отвязно-полуголых отдыхающих.
Причём если во Святую Землю или, скажем, в Италию, Турцию, Египет кроме отдыхающих едут в основном паломницы, то в Салоники преимущественно «barbudos» и священнослужители. И хотя Указ Василия Македонца уже частично утратил силу, всё равно паломники на N стараются и внешне соответствовать. Но на тот момент азъ недостойный таких тонкостей ещё не ведал, и, стало быть, за своего меня могли принять как те, так и другие.
Очередь продвигалась довольно бойко, поэтому отъезжающим пассажирам особо некогда было ловить ворон. Но мне не давала покоя uno problema: ачеть во «Святой Земле» я подробно выяснил, как и куда направлять стопы по прилёту в Салоники, так ведь и зайцу можно объяснить, как доказывать теорему Пифагора. Только меня терзают смутные сомнения, что у косого не возникнет вопросов, типа, что такое катет, а что есть гипотенуза. Вот и мне при мысли, убо первый раз в незнакомой стране, да ещё без знания языка… делалось сердцебиение. Потому как маршрут расписан по минутам, и лишние хлопоты были вовсе ни к чему.
В предыдущих поездках при «всё включено»,
Впереди меня, явно без признаков душевного волнения, двигался средних лет очень уж негабаритный представитель мужского племени. Окладистая чёрная борода не оставляла сомнений в конечном пункте его вояжа. А шрамы, которые она скрывала, бело-голубая полосатая майка и характерная татуировка в виде эмблемы «войск дяди Васи», равно как и сосредоточенный взгляд серых или, лучше сказать, безцветных глаз, со всей очевидностью свидетельствовали о том, что заповедь «не убий» он начал исполнять только после Афгана или Чечни.
Примерно полвека назад родители обозначили его Виктором, что значит «победитель», и своему имени мой новый знакомый вполне соответствовал. Во всяком случае, в схватке со смертью он всегда выходил победителем. И после знакомства с таким героем, страх заблудиться в незнакомом городе стал мне казаться чем-то сродни комариному укусу.
В соседней очереди со мной поравнялся довольно-таки обаятельный батюшка. Сложив руки «по-христиански» и взяв благословение, ВПС не удержался от вопроса.
– «На Афон?» – I’m устремил на него пристальный взгляд. Отец Д – й едва уловимо кивнул, поскольку вопрос был явно «дежурный»: не отдыхать же он ехал в полном облачении.
– «Первый раз?» – Но и на этот вопрос последовал однозначный кивок, что означать могло только одно: батюшка от греха пустословия избавился ещё в семинарии. Или накануне отслужил всенощную и на сегодняшний день лимит слов исчерпал.
Всё же инстинкт несостоявшегося разведчика заставил меня выяснить подробности: отец Д – й служит в селе Спасское Новосибирской губернии. Когда-то именно Спасский монастырь дал название этому селу, но большевики решили по-своему. И в настоящее время оно носит имя какого-то комиссара-палача, уничтоженного в Гражданскую войну.
Причём вопрос о возвращении селу исторического названия, как, например, Феофилова пустынь в Псковской губернии, даже не поднимался. Тамошнему электорату это глубоко «до фонаря», а насколько эта тема волнует отца Д – я красноречивее всяких слов глаголит то, что на службах не присутствует ни одного прихожанина. И это при тридцатитысячном населении района, четверть которого проживает в райцентре!
Такого мне не приходилось встречать даже в самых захолустных приходах Европейской России. Как молвится в известной пословице – каков поп, таков и приход.
Но всё это мне откроется немного спустя, когда буду совершать паломническую миссию по земле сибирской. Также как и шокирующие, можно даже сказать леденящие душу подробности, если так уместно выразиться, батюшкиного «благочестия».
Святейший патриарх Кирилл, говоря о роли священника, отмечал, что «если у нас есть ещё кто-то из батюшек, кто считает, что совершение богослужений и треб вполне реализует его призвание и больше ничего делать не нужно, то такой священник не просто ошибается – он совершает преступление! Главное наше дело – молитва, но вокруг молитвы мы должны воспитывать людей, давать ОБРАЗование, являть примеры доброго отношения к людям через социальную деятельность». И сразу приходит на ум ставшее крылатым изречение Павла Верещагина: «За Державу обидно!»