Планета без имени
Шрифт:
— Эй, что за фокусы! — Недоумевал Амбал.
Пока здоровяк потерял меня из поля зрения, я убежал.
Амбал, почесывая ушибленную руку, пошел обратно. Ну а я решил выждать время перед тем, как возвращаться. Коротая время, я принялся бродить по лабиринтам, пытаясь дорисовать то, что еще не было на карте. Медотсек я обогнул стороной, чтобы не нарываться лишний раз на жителя трущоб и не злить его еще больше.
Время тянулось невыносимо долго, но, кажется, прошло около часа.
Я вышел наружу,
Увидев меня, бывший чиновник остановился:
— Вижу, ты живой, — проговорил депутат. — Жаль, а я так хотел повеселиться.
— Для тебя веселье — это натаскивать Амбала на людей? — Удивился я.
— А почему бы и нет. — Депутат пригладил волосы. — Он как животное, с ним интересно.
— А вдруг кто-то погибнет? — Воскликнул я.
— Это уже не мои проблемы. — Он лишь отмахнулся. — Это проблемы самих людей.
— Но… ты же депутат, должен помогать и поддерживать. — Я искренне не понимал мотивов этого человека.
На что Депутат ответил:
— Когда это мы помогали? — В голосе чувствовалось удивление. — Я тебя умоляю, Мажор.
— Это мерзко. — Добавил я.
Разговор не клеился. Этот напыщенный индюк все меньше мне нравился. Распрощавшись, мы разошлись, и я направился к выходу.
Далее день был таким, как и вчера. Исследователям выдали в руки по кайлу, после чего мы пошли долбить мох. День повторился за одним лишь исключением. Амбал то и дело бросал в меня недобрые взгляды, но пока ничего не предпринимал, так как на транспорте имелась охрана.
Так что можно было расслабиться и подумать о чем-то другом.
Мне было вот что интересно: а мы постоянно будем вот так махать орудием? И если да, то в чем тогда заключается наша исследовательская миссия? Чем мы отличаемся, например, от рудокопов? Добыча яиц — это не то, чем должны заниматься исследователи. Слишком все непонятно и завуалировано. Охрана молчит, да и у заключенных спросить не у кого. На этой планете все слишком сложно и не поддается логике. Будто все вокруг перевернулось с ног на голову.
Голова раскалывается от подобных мыслей! Я бы и не думал об этом, но они сами атаковали мозг, пытаясь разорвать его на части.
День закончился усталостью. Я был вымотан. Ни с кем не хотелось говорить. Кисти рук от порезов начинали печь. Если так пойдет дальше, то придется обратиться к медсестре. Правда, после интима с Амбалом я девушку больше не наблюдал и не знал, как отреагирую на ее появление.
Приняв душ, я с Инженером направился в камеру. Туда, где нас ожидал отполированный до блеска мертвый Григорий.
Но какое было удивление, когда, войдя в камеру, уже никакого Григория не было, а на его койке сидел блондин с широкими скулами. Тот самый, который в первый день командовал
— Я Шмыга! — С ходу представился он и как-то оценивающе посмотрел на нас с бледнолицым.
Глава 13: Мы квиты
— А где Григорий? — Растерянно поинтересовался Инженер, который между делом прятался у меня за спиной. Он высунул голову и снова спрятался.
Шмыга сидел на его койке. На тумбочке были его вещи, и все указывало на то, что он и является третьим сокамерником. Но кто тогда убрал скелет прошлого жильца???
— Я за него! — Повысил голос новичок.
Но, судя по его значку, новенькими здесь были мы, а не он.
— Нам об этом никто не сообщал. — Не уверенно заявил я, пытаясь не сильно давить на блондина. — Хотя бы предупредили…
— Так я вам сейчас говорю! — Сказав это, он хлопнул себя по ноге. — Разве этого мало?
— Да, но охрана…
Может, Григорий и был своеобразным человеком со своими странностями, но к нему я уже приспособился. А что ждать от белокурого Шмыги, не ясно. Парень был широкоплеч, довольно-таки подтянут — полная противоположность прошлого сокамерника.
— Они в курсе. — Уверил Шмыга, даже глазом не моргнув.
Как-то все странно получается! Охрана была в курсе о ночном происшествии, а значит, они точно знали о Григории. Убрали его труп и заселили третьегодку. Но даже не поинтересовались, как именно он умер? А вдруг мы с Инженером его по-тихому задушили? Ага, а потом съели…
Да, так себе версия, если честно. Ведь парень-то был обглодан с ног до головы, вряд ли человек на такое способен.
От раздумий меня отвлек строгий голос сокамерника:
Значит, я представился, а вы все молчите. — Укорил нас Шмыга. — Хотя бы клички назовите для начала!
— Я Мажор. — Представился я сокамернику. — А это Инженер.
Я отошел, показывая худощавого мужичонку, который горбился и трусливо озирался.
Шмыга перевел взгляд с бледнолицего на плакат, который висел на стене.
— Не курить! — Прочел вслух надпись.
Затем Шмыга сорвал его и выбросил его в урну.
— А Вы курите? — Тихим, едва слышным голоском проговорил Инженер. — А то здесь не курят…
— Как не курят? — Удивился он.
Шмыга посмотрел на закопченный от дыма потолок.
— Да вот так. — Пожал плечами бледнолицый. — Таков закон в этой камере.
Инженер спрятал голову в плечи и принялся ждать ответа. Он и так едва не умер от сигарет и дыма, и повторения ему не хотелось.
Шмыга порылся в карманах, достал оттуда пачку сигарет. Вполне дорогие, обычный человек себе такое едва позволит. Блондин повертел пачку в руках и выбросил в урну, где уже покоился плакат.