Планета Эстей
Шрифт:
«Мальчиш, а можно потрогать?», Грей смешно спросил почти в письку губами, как будто шептался не с Мальчишом, а с её розовой щелкой. «Ага…», Мальчиш и сама была не прочь потрогать себя за письку, она осторожно ткнула указательным пальцем в верх своей щелочки. Грей так же осторожно потрогал Мальчиша за губку, и они несколько минут по очереди трогали немножко мокрую и тёплую письку. Лицо Грея было уже так близко от неё, что Мальчиш не удержалась и шепнула, улыбаясь: «Лизни!». Грей испуганно поднял глаза: «Ты что! Я боюсь!». «Ну, ладно, иди тогда спать, трусишка!»,
Мальчиш схлопнула ножки и стала укладывать Грея спать: теперь она чувствовала себя скорей
«Не-а», Натка повернулась к Мальчишу, улыбаясь смуглой чернобровой мордашкой – они дружили с ней уже целый год. «Давай письки показывать?», в глазах Мальчиша искрился играющий огонёк. «Чего их показывать?», не поняла Натка, «У нас же с тобой одинаковые!». «Ну и что!», Мальчиш села на кровати и заглянула к себе между ног, «Мне плохо видно у меня! И тебе тоже! Вот попробуй…». Натка тоже села в постели и посмотрела себе в трусики. «А попу мне у себя вообще не видно…», Мальчиш старательно наклонялась вперёд, демонстрируя всё неудобство рассматривания у себя самого интересного. «Ну, ладно…», Натка потянула трусики с ног, «Давай…».
«Я к тебе, Натка…», Мальчиш забралась на кроватку подружки и оказалась на ней «валетом-наоборот» – вверх ногами. «Чур, я сверху лежу!». «Нет я!». С полминуты они весело побарахтались, пока Мальчиш не схитрила: «Нянечка-Анечка!». Обе мгновенно притихли, но никого, конечно, не было, зато Мальчиш, раздвинув Натке коленки, вовсю уже любовалась на небольшую смуглую щелочку с крошечными ало-розовыми губками посредине. Натке пришлось любоваться на снежно-белую щелку Мальчиша снизу, но зато ей лучше было видно розовое колечко попы, за которое она Мальчиша и потрогала пальчиком. «Не щекотись, а то я расхихикаюсь!», зашептала Мальчиш, утыкаясь губами в Наткину коленку. Мальчиш со всех сторон рассматривала алеющую щелку Натки и изо всех сил убеждала себя выполнить данное себе честное слово.
На днях маленькая Гайечка рассказала ей, что один раз лизала писю у мамы и ей очень понравилось; и Мальчиш пообещала себе, что при первом же удобном случае потрогает какую-нибудь девочку за щелку язычком.
Но уже спящий теперь Грейка был прав – всё-таки было немного страшно. Натка тихонько хихикала позади Мальчиша, рассматривая её нежные складочки и теребя двумя пальчиками за мягкие губки. Мальчиш немного зажмурилась и приложила кончик сильно выставленного вперёд языка к алой щелке...
Хихиканье позади смолкло, по кончику языка пробежал будто лёгкий кисловатый разряд электротока, и Мальчиш отлепила язычок, спешно пряча его за губами. «Ой, Мальчиш, почеши мне ещё один разик так пальчиком!», прошептала Натка, полувысунув голову из-за ножек стоящей на четвереньках Мальчиша. «Дура, Натка!», Мальчиш обернулась с почти правдишней укоризной в голосе, «Я же не пальчиком!». «А чем?». «Языком…». Позади повисло глухое молчание.
«Ой, дура, Мальчиш!», очнулась, наконец, Натка и зашептала возбуждённым шёпотом, «Я же завтра расскажу всем, что ты в письку меня лизнула!». Мальчиш ненадолго задумалась и обернулась к Натке под животом. «Нет, Натка, это будет совсем не по-дружески!», точно сказала Мальчиш, «Давай лучше ты не скажешь никому, и у меня будет самый лучший на свете друг!». «Ну… хорошо…», неуверенно произнесла Натка, «А ты мне тогда ещё раз потрогаешь так?». «Ага…», Мальчиш повернулась к Наткиной письке и высунула язык. В полной тишине, нарушаемой лишь мирным жужжанием
«Мальчиш!», донёсся её совсем тихий шёпот. «А?», Мальчиш уже смело провела ребром язычка по горяченьким крошечным губкам внутри письки. «Я тоже… хочу… чтобы у меня был самый лучший на свете друг!». «Хорошо», поняла и согласилась Мальчиш, «тогда ты тоже меня лизни в письку, а я никому-никому не скажу!». Натка долго возилась позади Мальчиша, трогая её за губки пальчиками и не решаясь приблизить лицо. Наконец, Мальчиш почувствовала что-то маленькое, немного щекотное и очень горячее у себя на письке. Она замерла со своим язычком на письке Натки и невольно прижалась лицом к ней. Губы Мальчиша коснулись губок Наткиной щелки, превращая первое полизывание в первый любовный поцелуй…
Натки хватило с первой попытки всего на несколько раз-лизаний, но и этого для обоих было более чем достаточно. Довольные и возбуждённые до дрожи в животиках они пообнимались ещё немножко, и Мальчиш отправилась в свою кроватку. «Мальчиш, а завтра тоже вместе постелимся, да?», Натка обернулась к уже засыпающей в розовых пушинках Мальчишу. «Ага…», Мальчиш блаженно зажмурилась и, не открывая глаз, улыбнулась в ответ.
А ночью захотелось пописять. Убаюкивающий дежурный свет уже почти вовсе отсутствовал, и Мальчиш, нашаривая тапочки в темноте у кровать-раскладушки, напрочь позабыла о так и валявшихся под подушкою трусиках. Нянечка Анечка спала на самой крайней кровати, чуть приоткрыв свои пухлые губки, а веснушки на её лице светились, казалось, даже в ночной полутьме.
– Я писять хочу! – Мальчиш мягко потолкала нянечку Анечку в сисю.
– Маленькое… голое… привидение… – нянечка смотрела не желающими просыпаться глазами на Мальчиша и улыбалась спросонья. – Ну, пойдём… Тапочки обула?
В туалетной комнате свет ярко горел всю ночь. Нянечка Анечка задрала ночнушку и удобно устроилась на выдвинувшемся сиденье даэль-фарфорового стульчака. Мальчиш забыла за чем пришла и стояла перед нянечкой, во все глаза с интересом наблюдая за её широко раздвинутыми ногами. Тугая жёлто-золотистая струйка сильно ударила в стенки прибора из влажных розовых недр.
– Ох ты, какая она у тебя!.. Большая… и рыжая… вся смешная, как ты! – Мальчиш восхищённо созерцала писяющее разверстое естество нянечки.
– Мальчиш! – спохватилась полусонная нянечка Анечка, обнаружив прямо перед собой этот живой интерес. – Ты писять собиралась или рассматривать?
– Писять! – уверенно вспомнила Мальчиш. – Но я перехотела, нянечка Анечка! У тебя… такая писька красивая!..
Незамысловатая лесть тронула нежное сердце юной нянечки, и она ещё чуть шире раздвинула ножки, взглянув под себя: «Да?». Теперь они вместе смотрели, как последние капельки срываются проворными струйками с ало-розовых губ.
– Всё, бесстыжая девочка, кыш! – нянечка Анечка схлопнула вместе ножки и потянулась за влажной салфеткой, вжимая на стене кнопочки настройки биде.
– Ну, нянечка-Анечка, ну пожалуйста… – Мальчиш учащённо задышала, почувствовав, что всё самое хорошее в её жизни как-то слишком быстро закончилось. – Я не девочка! Я мальчик! Просто у меня писька девчачья… А Лика мне по секрету от всех сказала, что когда я вырасту, у меня будет писька какая я захочу! Ну, пожалуйста!!! А косички это я для бабы Маши вырастила, я ей так нравлюсь совсем! Ну, нянечка-Анечка… Ну, пожалуйста-препожалуйста!!!