Планета FREEков

Горина Юлия Николаевна

Тимо испугалось такого натиска. У него задрожали кукольные ресницы, тонкими пальцами оно прикрыло пухлый рот.

– Я… Я, наверное, что-то не так понимаю…

– Да нихрена ты не понимаешь! – рявкнул Рэм. – Поэтому лучше не лезь под горячую руку со своими упреками!

Тимо исчезло, обиженно закусив губу, а Рэм принялся остервенело оттирать лицо от грима большими пуховками, смоченными в очищающем лосьоне.

И в этот момент к нему зашел Николай Ильич, режиссер, высокий, статный мужчина лет сорока пяти.

– Оу, а ты куда так торопишься? – удивленно

пробасил он. – Мы вообще тут посовещались и решили, что, раз ты в ударе, может махнем еще сцену с погоней?

Рэм отрицательно замотал головой.

– Не могу, Ильич. Прости, не могу. Скажи большому боссу, что у меня жар, понос, нервный срыв – что угодно, но больше я сегодня работать не могу.

У Николая Ильича брови удивленно поползли вверх.

– Парень, с тобой все нормально? Помощь не нужна?

Рэм закрыл глаза, вздохнул, упершись разгоряченным лбом в зеркальную стену гримерки.

– У меня все плохо, Ильич. Я в жопе. Кто-то взломал мой аккаунт, сделал личное видео интимного характера с функцией полного погружения и выложил в сеть. И сейчас я себя чувствую последним куском дерьма.

Николай Ильич присвистнул.

– Вот это поворот! За нелицензионное порно тебя как минимум оштрафуют…

– Вот этот момент меня волнует меньше всего.

– А еще могут оштрафовать и само агентство… Так что обязательно обратись в полицию… Ну типа ты жертва и никаких противозаконных намерений не имел. А то у нас не любят лишних сложностей, сам понимаешь.

Рэм усмехнулся.

– Ясное дело. Никто не любит проблемных сотрудников. Так что я полетел – мне есть чем заняться. Прикроешь?

Николай Ильич понимающе кивнул.

– Слушай, гений, у меня в полиции есть один хороший знакомый, толковый, порядочный мужик старой закалки. Скинуть контакты?

– Было бы отлично, спасибо! Ладно, я сбежал.

Рэм пожал Николаю Ильичу руку и поспешил к выходу.

Солнце спряталось за плотное покрывало тяжелых серых туч. В воздухе запахло дождем. Ветер стих, и многочисленные трубы производственного района апокалиптически дымили почти строго вверх. Позади старых корпусов из красного кирпича, построенных еще веке в двадцатом, виднелись новые высотки, пестрые и асимметричные, а чуть дальше полигона киноагентства выглядывал парк воздушных такси, похожий на небольшой аэродром. Одни машины возвращались с заказа домой, другие – напротив, вылетали по запросу, и это неспешное движение в обе стороны делали стоянку похожей на замедленный улей: одни пчелы улетают, другие уже возвращаются с работы.

На небольшой парковке напротив киноагентства стояло всего пять автомобилей. Под дворником автомобиля Рэма блестела глянцевая открытка в форме сердца. Рэм вытащил ее и, не читая, бросил на полочку над панелью приборов, сел в машину и еще раз попробовал связаться с Лизой, но опять безуспешно.

Маршрут до дома Лизы по расчетам автопилота занимал около двух часов.

Запустив функцию «доехать до конечной точки маршрута», он откинулся на удобную спинку кресла, надел портативный шлем полного погружения и

открыл ссылку Николая Ильича. Это был адрес личного кабинета некоего Александра Гиленсона.

Ответ на запрос появился минут через десять.

«Вы можете войти, вас ожидают» – в старомодной манере сообщила система. Прямо перед Рэмом появилась белая дверь с вывешенным предупреждением.

«Внимание! На территории кабинета приняты нормы и правила госучреждения. Вы уверены, что хотите войти?»

Другими словами, все дополнительные настройки аватара за этой дверью нивелировались, и каким бы ушастым зайчиком или гигантом с кувалдой на плече ты ни был по эту сторону двери, за ней ты предстанешь в исконном облике, который привязан к твоему аккаунту.

Рэм слегка удивился, но вошел без промедления.

– Добрый день, молодой человек! Вы – Роман Коршунов? Пожалуйста, проходите – Николай только что был здесь и предупредил о вашем визите.

Рэм пожал протянутую руку полицейского, чувствуя смутную неприязнь к этому незнакомому человеку. Неприязнь не имела никаких фактических оснований, просто на уровне чутья Гиленсон показался Рэму неоднозначным, а неоднозначный человек, работающий в полиции, вызывал у него тревогу.

Впрочем, он, вообще, с трудом переносил присутствие полицейских.

– Спасибо, что согласились меня принять.

– Совершенно не за что, поскольку я не смогу вам ничем помочь, – с легкой улыбкой ответил Гиленсон, разводя руками. – Киберпреступлениями занимается другой отдел, так что увы. Единственное, что я могу для вас сделать – это передать ваше предварительное заявление.

Гиленсон создал из воздуха прозрачную рамку, щелкнул пальцами, и рамка превратилась в лист бумаги с опросником.

– Вам нужно заполнить эту форму, и я передам ее в нужную инстанцию. Но вам придется заехать в отделение полиции и лично подтвердить свое заявление.

Рэм покрутил бумагу в руках.

– А зачем еще раз подтверждать то, что я сейчас напишу?

– Полиция – крайне консервативное учреждение. В течении двадцати четырех часов заявитель обязан явиться в отделение на личное собеседование – таковы правила.

– Ясно.

Быстро заполнив бумагу, он передал ее Гиленсону.

– Спасибо.

– Еще раз повторю: не за что. Успехов вам, и не огорчайтесь: хотя ситуация крайне неприятная, я думаю: скорей всего виновного найдут.

Рэм вопросительно вскинул бровь.

– Я могу спросить, с чем связано ваше предположение?

Гиленсон опять улыбнулся своей легкой улыбкой, невесомой, как и пожатие руки.

– Нынешний губернатор очень активно выступает против киберпреступлений. Мне кажется, ваше дело могут выбрать в качестве показательного: вы заметная персона, вы молоды, красивы, у вас большая группа поклонников за плечами, и что немаловажно, по большей части из числа молодежи. А сейчас именно молодежь ратует за право приватности и отказывается поддерживать программу максимально открытого интернет-пространства. Так что, думаю, ваше дело будет иметь широкий резонанс.