Планета грез. Сборник рассказов
Шрифт:
В следующую секунду мне прилетела пощечина. Алиса смотрела на меня презрительным взглядом. Я отшатнулся от нее, но затем зашел в кабинет. Беглым взглядом, осмотрев ее, понял, что смотрю на девушку сверху вниз. Я заметно подрос за год.
– Ну, ты и мудак!
– сказала девушка.
– Чего? Что ты несешь? Сама куда-то ушла, ничего не сказала!
Еще одна сильная пощечина прилетела мне по лицу.
– Я думала, ты лучше,
– Они мне не друзья.
– Что, правда?! Мне показалось, ты стал для них близким человеком. Так искреннее поддерживаешь - необычное зрелище, - с сарказмом сказала девушка.
– А чего тебе не нравится? Они получат то, что хотят!
– А ты? Этого ли ты желаешь? С таким поведением навсегда останешься один.
– О чем это ты?
– Ты уже догадался, кто я. Но не понял, почему я пришла в твою жизнь.
– Ой, только не надо говорить про одиночество - это избито, уныло и пафосно.
– Может и так, но знаешь, ты ведь всегда был один. Это факт. У тебя никогда не было тех, на кого ты мог положиться, к кому можно было прислушаться. Но сейчас у тебя есть возможность измениться по-настоящему. Тогда ты говорил, что хочешь стать другим! Вот он, твой шанс. Может ты подрос и физически стал сильнее, над тобой не шутят и не издеваются, но в душе ты тот же маленький мальчик, который хочет тепла и любви, - девушка устало посмотрела на меня.
– Зачем мне нужны другие? У меня есть ты!
– Этими словами я надеялся вернуть ее, но она грустно улыбнулась и ответила.
– Со мной ты топчешься на месте. Я это часть тебя, отколовшаяся часть твоего мира, но так быть не должно. Это неправильно, Илья, будь взрослее. Мое присутствие больше не нужно, я ушла, потому что мешаю тебе. Стань серьезней, у тебя есть талант, есть любовь, есть призвание. Иди к ней, и не позволяй обиде и злобе мешать. Это путь слабых людей.
– Но... но что мне делать?
– Не знаю, придумай. Ты же мужчина. Больше я не буду вмешиваться в твою жизнь, - девушка начала растворяться на моих глазах.
Я подбежал к ней, попытался схватить, но все было бес толку. Лишь воздух... пустота на месте, где была она.
– Кстати, - в комнате раздался ее голос, - не оплошай, иначе я разобью тебе рожу!
Мне стало неприятно. Закрыл глаза и попытался позвать ее, но в ответ тишина. Слезы сами собой потекли из глаз. Наконец-то мы попрощались. Вот он, конец прошлого я, хотя как говорила мое безумие: не начинай новую жизнь - меняй старую.
Я услышал шаги. В кабинет вошли.
– С кем ты разговаривал?
– Спросил меня Алекс.
– С самим собой, - улыбнулся я.
– Ясно.
За
***
Ерохин и бригада вышли на сцену. Они долго настраивали аппаратуру, возились с ней. Неумелые ручки и школьный ди-джей грозили школьным ушам катастрофу. Табаки, наконец, то почуял, чем пахнет дело и убежал. А альфа-говнарь продолжал гнуть свою линию. Зал начал волноваться и тогда он подошел к микрофону и сказал.
– Ща, мы все сделаем по-бырому, Сбацаем музыку!
Скорее уж сбацает, он вернулся за кулисы и не обнаружил своих припевал. Я подошел к нему. Наверное он волновался бегству его группы, но виду не показывал.
– Можно с тобой поговорить?
– На своей памяти я впервые обратился к нему.
– Че надо?
– Я хочу спеть, можно с тобой?
Парень удивился и растерялся.
– Знаешь, я подумал, нифига у нас не выйдет. Вон все парни куда-то убежали.
– Ты ведь на басу играешь?
– Ага.
– Подыграешь мне? Я сам спою.
Ерохин заколебался. Впервые он посмотрел на меня доброжелательным взглядом.
– Слушай, мы же опозоримся. Дай хоть один выйду, наш класс ничего не готовил, из-за меня, - слегка виноватым тоном сказал парень. Самоуверенность и решимость, этого ему не занимать. То чего мне так не хватало.
– Я спою! Ты подыграешь и точка, - сказал я. Меня охватила легкость. Голос и походка, все изменилось. Возможно дело в том, что я делаю правильные поступки, а они укрепляют твою решимость. Взял гитару, подсоединил к ламповому усилителю и подошел к микрофону.
– Сегодня мы споем одну песню, эта любимая композиция моей подруги. Кроме нее, я никому не пел эту песню. Можно сказать, что вы первые живые слушатели, - после этих слов я попал. Вся легкость пропала, мне стало не по себе, ноги подкосились, руки начали дрожать. Панический страх перед толпой! А что еще ждать от мизантропа-терпилы? Я оглядел людей. Безжалостные взгляды, но еще страшнее смешки. Они были самым страшным оружием безликой и многоголовой куче. Ерохин там что-то говорил, похоже, подбодрял меня. Но я не слышал его, так же не видел как Алекс и Арина поддерживали криками и жестами.