Планета исчезающих слов
Шрифт:
– Жители Японии, в одночасье трагически исчезнувшей с лица земли, – на этих словах люди инстинктивно взялись за руки, чтобы физически ощутить, что Япония здесь, что они и есть Япония, – обратились к Великому Совету и всем странам земли с просьбой выделить им территорию для компактного совместного проживания. Но главы государств-членов Великого Совета, хотят предложить японцам лучшую альтернативу.
– Зачем вам, братья, – патетически воскликнул он, – начинать новую жизнь с нуля на пустой земле? А только такую и могут предложить главы всех имеющихся стран. И это понятно. Они были избраны своими народами, чтобы отстаивать их интересы. Зачем
Он ещё долго распинался про самые престижные рабочие места, высокие зарплаты и комфортное жильё, но его уже никто не слушал. Одни закричали гневно и отчаянно, а другие стояли неподвижно, только сейчас осознав, что их списали со счета, что их история кончилась. Что страны больше нет и не будет, а уникальных специалистов сожрут и переварят главные хайтековские монстры, для которых катастрофическое извержение Фудзи было подарком. Одним махом с карты земли как резинкой стиралась страна-конкурент, а знаменитые японские мозги теперь можно было заставить работать на себя. Упустить такой шанс они не могли. И противопоставить им народу было нечего. Что могут люди, ютящиеся в палатках и принимающие пищу из рук интересантов?
Правда, имелись космические корабли. Но, к своему удивлению, решившие их проведать хозяева натолкнулись на хорошо вооружённую охрану. На космодром никого не пускали. Потом быстренько объявили карантин, и охрана появилась и вокруг лагеря. Выехать можно было только организованно в одну из принимающих стран. Доставленную из страны наличность передали банку, но отделений банка в палаточном городке не было. Люди были поставлены в полную зависимость от «благодетелей».
Пищевой паёк, весьма приличный поначалу, резко сократили, и многие семьи с детьми уехали. За ними уехала ещё примерно половина лагеря, соблазнённая роскошными условиями, которые предлагали агенты 5-ти стран. Президент хотел остаться в лагере, но сами люди уговорили его выехать для личных встреч с главами государств и фондов. Оставаясь в лагере, он ничем не мог помочь своему народу.
Среди оставшихся была группа военных, разработавшая дерзкий план прорыва на космодром и захвата кораблей. Когда план был продуман до малейшей детали, они предложили его людям. Так больше трети оставшихся, потеряв пять человек в перестрелке с охраной, улетела в неизвестном направлении. Больше о них никто не слышал. Предположительно, они постарались покинуть пределы галактики.
А теперь я наблюдал, как, поднимая клубы жёлтой пыли и сдувая с верёвок, натянутых между палатками, только что постиранное бельё, на небольшую площадку посреди лагеря опускается вертолёт. Сделано это был с шиком. Да и сама машина была из самых последних на то время моделей и блестела на солнце новеньким покрытием без единой царапины. Распахнулась массивная дверь и на выдвинувшийся трап ступил крупный мужчина в военной форме. Широкий армейских ремень плотно охватывал его живот, высокие сапоги были отлично начищены, скульптурной лепки лицо украшала волна тёмных густых волос с благородной проседью. Он как будто совсем не замечал жары.
– Это не настоящий военный, – подумал я. – Слишком шикарная у него причёска.
Толстый, как я его мысленно назвал, величественно спустился на землю, и тут за ним появилась его полная противоположность. Тощий вертлявый человечек в грязноватом хитоне,
– А тощий главнее! – удивился я.
Свёрток оказался очень симпатичным шатром-трансформером. Толстый быстро и ловко его распаковал и с таким видом глядел на то, как он разворачивается в комфортабельное походное жилище, будто был его создателем. А потом перенёс туда три сумки.
Пилот оставался в кабине и показался только на секунду, сразу убравшись в тёмную внутренность вертолёта. Он сидел там до вечера и вышел только когда стемнело, сразу скрывшись в шатре. Но мне хватило той секунды! Я уже знал, что он с Орна. Чистокровный, самый что ни на есть. С изумрудно-зелёной кожей без посторонних оттенков.
Всю троицу я окрестил Толстый, Жадный и Зелёный, даже не подозревая, насколько был прав насчёт Жадного.
Глава 14. Вербовщики
Толстый подошёл к первому появившемуся из палаток человеку и спросил, кто у них старший. А затем вежливо, со всеми полагающимися условностями, попросил пригласить его на встречу с прибывшей делегацией. Толстый свободно говорил по-японски и, помимо обязанностей носильщика, легко справлялся с функциями переводчика и даже дипломата. А сейчас быстро расставлял возле шатра походный столик и складные сиденья. Затем на столе появились стаканы и по местным меркам роскошь – кувшин с холодной водой. В её хрустальной прозрачности посланцами далёкой цивилизации плавали не успевшие растаять кубики льда.
Жадный, тем временем, то забегал в шатёр, то подбегал к Толстому. Внутрь городка не входил. Наконец появился пожилой японец и остановился, вопросительно переводя взгляд с одного на другого. Толстый пригласил его сесть и налил воды. Жадный уселся напротив. Вид его сделался хищным и угодливым одновременно. Теперь Толстый склонялся между ними и переводил слова Жадного.
Японец к воде не притронулся. Лицо его оставалось непроницаемым, но я заметил, как он на миг скосил взгляд на воду. В тот момент, когда исчезал последний кубик льда.
– Мы услышали о страданиях вашего народа, и нам известны ваши требования. Больше того – мы их понимаем. Мы приложили ряд усилий для того, чтобы они были приняты, – проговорил Жадный.
– Кто вы? – коротко спросил японец.
– Наше имя Вам ничего не скажет. О нас узнают тогда, когда попадают в беду. Мы межпланетная организация помощи беженцам и переселенцам.
Тут Толстый жестом фокусника достал из-за пазухи папку и положил на стол со словами
– Вот наши регистрационные документы.
Японец открывать папку не стал, слегка отодвинув её рукой.
– Что вы хотите? – прошелестел его голос.
– Мы хотим предложить вам компактное проживание с работой.
– Где?
– Вот здесь.
Жадный ловко открыл папочку и выудил из неё пластиковый листок. Толстый прикрепил к нему маленькую прищепку с чипом, и изображение на поверхности ожило и приобрело объём. Потом и Жадный, и старик-японец, склонились над листком и стали что-то обсуждать, сдвигая и увеличивая изображение, а потом возвращая его в исходное состояние. Было плохо слышно, только Жадный периодически отклонялся, тыкал пальцем в картинку и называл какие-то баснословные суммы. Видимо, говорил о возможностях организации и помощи, которую они оказывают.