Планета, которой нет

Лукьяненко Сергей Васильевич

Мы, земляне, очень жестокие люди.

Я провел ладонью по мягким взъерошенным волосам Даниила. Все-таки, он очень счастливый человек. День назад он был на Земле, дышал ее воздухом и шел по нормальному, доброму лесу. Через неделю Данька окажется там снова.

Для меня дороги на Землю нет.

Я достал из стенного шкафа чистое белье. На цыпочках вышел из спальни. Ненужная предосторожность — мальчика сейчас не разбудит никакой грохот. Усталость плюс таблетка снотворного — очень надежная смесь.

Постелив

себе на кушетке в кабинете, я прошел в душ. Постоял несколько минут под прохладными струями воды. Насухо вытерся, не одеваясь прошел в кабинет. С наслаждением вытянулся на чистой постели. Прошептал, чувствуя, что погружаюсь в сладкие глубины сна:

— Сигнал на пробуждение через пять часов сорок минут.

— Таймер включен, — таким же тихим шепотом отозвался сервисный блок у изголовья.

Уже засыпая, я с раскаянием подумал, что так и не принял участия в «мозговом штурме». И не высказал собственную сумасшедшую идею, до сих пор кружащуюся в голове…

4. Рейд

Когда диафрагма люка разошлась, и катер плавно вылетел из ангара, Даниил быстро обернулся.

На экране заднего обзора был виден стремительно удаляющийся корабль. Серебристый шар, вцепившийся в землю десятком толстых опорных колонн, окруженный кольцом поваленных и обгоревших деревьев, напоминал Храмы Сеятелей. Очень слабо, конечно. Так дешевая малолитражка походит на шикарный «Роллс-Ройс»…

— Вот теперь я верю, что мы не на Земле, — прошептал мальчишка.

Я кивнул. Встающее за кораблем солнце было цвета тусклой меди и раза в два больше земного светила. Истинные размеры, конечно, различались еще сильнее. Звезда Шор-17 представляла собой типичный красный гигант.

— Всегда знал, что со мной случится… такое, — продолжал Даниил.

Все мы в детстве верим в свою неординарность. Именно нам предназначены удивительные приключения и древние клады, прекрасные принцессы и страшные чудовища. Может, это и к лучшему, что мы так быстро забываем детские мечты. Иначе не все нашли бы в себе силы жить.

Ланс, сидящий в кресле пилота, вполголоса произнес:

— Эрнадо, спасибо, мы вышли из зоны защиты. Включай генератор.

В голографическом тумане видеокуба возник розовый купол, окружающий корабль. Нейтрализующее поле, выключенное на момент нашего старта, вновь прикрывало звездолет.

Даниил, как зачарованный, уставился на видеокуб. Потом перевел взгляд на Ланса. Спросил:

— Он не понимает по-русски, капитан?

— Нет. Мы общаемся на стандартном галактическом, это основной язык гуманоидных планет. Кстати, когда мы говорим неофициально, можешь звать меня Сергеем. А то я рискую забыть собственное имя.

— Ладно. Тогда вы меня зовите просто Данькой, — серьезно сказал мальчишка.

Я кивнул.

Даниил

снова посмотрел на Ланса. Вполголоса произнес:

— Он совсем, как человек, точно? А тот, серокожий, сразу видно, что инопланетянин.

— Его зовут Редрак.

Данька вдруг хихикнул. Поймав мой недоуменный взгляд и пояснил:

— Ред Рак. Я анекдот вспомнил… Про фамилию Блюхер, которая с английского не переводится.

Я с трудом подавил хохот. Анекдот я помнил, и связь уловил сразу. Почему-то ни на одной планете анекдоты не были так распространены, как на Земле… Но Даниила придется одернуть.

— Слушай меня внимательно и запоминай получше, юнга, — сказал я.

Данька сразу сжался, словно понял, что сморозил глупость.

— В галактике тысячи планет, населенных людьми. Иногда они очень похожи на землян, часто многим от нас отличаются. Серая кожа — это мелочь по сравнению с роговым панцирем или игольчатой шерстью. Но все мы происходим из общего источника — всех нас создали Сеятели. В большинстве своем жители разных планет генетически совместимы. Понимаешь?

Мальчишка неуверенно кивнул.

— Я встречал много имен, звучащих для землянина более чем забавно. Но иронизировать над ними не стоит. Хотя бы для собственной безопасности. Земля и так не слишком уважаемая планета. Понял?

Данька быстро кивнул. Жалобно произнес:

— Я больше не буду…

Удовлетворившись эффектом, я отвернулся. Ланс незаметно подмигнул мне. Смысл разговора он не понял, но строгий тон в переводе не нуждался. Спросил:

— Учите кадета вежливости, капитан?

— Приходится.

— Полезное занятие… Пойдем по спирали, капитан?

— Да. Понимаешь, что мы ищем?

— Чужой катер.

— Скорее, его след. Шансов мало, но стоит попробовать.

Мы летели невысоко, метрах в двадцати над деревьями. Скорость полета мешала разглядеть что-либо детально, но на зрение мы и не полагались. Работали поисковые детекторы, просматривая лесную чащу во всех возможных диапазонах. Скопление металла, тепловое излучение, источник радиоактивности — все это могло навести на след.

— Капитан, — тихо позвал Данька. — Капитан…

Я посмотрел на мальчишку. Господи, да он до сих пор выглядел, как побитый… Пожалуй, я выбрал слишком суровый тон.

— Что, Данька?

Он чуть приободрился.

— Капитан, а почему Земля — не очень уважаемая планета? Из-за того, что мы все время воюем, да?

Меня слегка передернуло. Какой же я идиот… Ведь вполне достаточно узнать от Даниила о случившемся за последние два года на нашей с ним родине…

Продукты по карточкам, электроэнергия по три часа в день, промерзающая зимой квартира… Это с той стороны, к которой принадлежал Даниил.