Планета Скарсида
Шрифт:
Ободрённые старым разведчиком, молодые коты двинули дальше, держа настороже своё оружие и доски подмышками. Они все несли большое количество сетей, которые так и не понадобились в этой войне. В этих сетках они будут выносить провиант. Даже Инга своим человеческим носом теперь ощущала близкий запах страха и страдания.
Они выскочили в помещение склада так неожиданно, что даже сами растерялись. Только старый разведчик знал, что увидит. В большом помещении, заваленном мусором, жались у стены несколько десятков самок собакоидов с детишками и
У прятавшихся в подземелье собакоидов было нечто вроде лампы — светящиеся шары размером с апельсин. Они висели гроздьями на длинной палке, как светящийся виноград у квази. Это был явно не огонь, а какие-то культуры плесени. Нескольких жердей хватало, чтобы осветить тесно сгрудившихся у стены псов.
— Где провиант?! — грозно рявкнул Манях.
Среди кучи собакоидов произошло движение, потом старая седая самка вышла вперёд и сказала с ненавистью:
— Нет ничего.
— Куда девали? Где попрятали?! — выставив вперёд оружие, наступали квази.
Они были гораздо меньше ростом, чем даже собакоидные самки, но были очень обозлены, так что в куче измотанных лишениями псов зазвучали возгласы испуга и даже плач.
— Нет ничего. — всё так же с ненавистью сказала непримиримая старуха. — здесь только умирающие и больные.
Манях не поверил и приказал своим подчинённым раскидать толпу. Старая сука не соврала: тут в самом деле оказались только старики, больные самки и хилые дети.
— Говори, где скворры! — замахнулся на старуху Валёк. — Где хлеб, где яйца, где вода.
— Всё вынесли и перепрятали. — со злорадным блеском в глазах сказала старая. — Вы не найдёте никогда. Вам вообще не на что рассчитывать. Вы прогневили Бога.
— Какого бога? — оторопел Валёк. — Командир, чего они тут брешут?
В куче жалких отбросов, которые спрятались в этом обширном подземном лабиринте, раздались смешки. Как ни были измучены собакоиды, они всё же веселились при виде изумления врагов.
— Нам ничего не страшно. — сказала старуха, стоя под прицелами. — Мы всё равно умрём, но наши братья и сёстры отправятся в лучший мир.
— Это обещал вам ваш бог? — спросила Инга, выходя вперёд, под слабый свет "апельсинов".
Глаза всех собакоидов устремились на неё, некоторое время животные разглядывали девушку, потом старая произнесла:
— Поистине, последнее время.
Она вернулась к своим, села у стены и взяла на руки маленького больного кутёнка. Тот захныкал, глядя своими слезящимися глазами на врагов.
— Пить, баба, пить. — просил он.
Она ничего не отвечала, ожесточённо глядя в чёрный пол, и только машинально покачивала внука.
— Почему вы не ушли? Почему вас бросили тут без еды и без питья? — присев на корточки перед старой самкой, спросила Инга.
— Потому что Богу нужны сильные и здоровые. — ответила та, не поднимая глаз. — А у нас бедное селение. Они пришли и забрали всех воинов, чтобы воевать с врагами. Забрали всю пищу, потому что воинам надо есть. Надо кормить молодых и сильных самок и детей, чтобы они вынесли перелёт.
— Куда? —
— На вашу планету! — сверкнув глазами, крикнула старуха. — Там будут жить наши потомки! Он обещал нам, и мы рады погибнуть в этой войне, чтобы расчистить дорогу молодым и сильным! Мы устали жить тут, в этом пекле! Мы вернёмся в рай, который потеряли!
— Они хотят захватить н-нашу Скарсиду? — заикаясь, спросил Валёк. — Как это можно? У них же ничего не осталось — ни резиновых деревьев, ни крокодалсов.
— Убирайтесь отсюда, квази. — устало произнесла старуха. — Здесь нет никаких припасов. Война скоро кончится, и нам не нужна пища, чтобы умереть.
— Здесь есть какой-нибудь другой выход? — спросил Манях.
— Идите туда, откуда пришли. — ответила самка.
— Там не пройти. — осторожно сказала Инга, чтобы не злить и без того ожесточённую старуху. — там горит огонь.
— Тогда вы сдохнете. — ответила та. — Потому что другой выход горит. Оставайтесь с нами и умирайте.
— Как же вы перелетите на Скарсиду? — всё же поинтересовался любопытный Культяпкин. — Ведь даже наших кораблей не осталось.
— Раз мы здесь заперты в одной могиле, — сказала ему насмешливо старуха, — то я тебе скажу: наш Бог сказал, что нам не нужны никакие ракеты и никакие пузыри, и никакие скафандры. Мы перенесёмся во мгновение ока. А как — он один знает.
— Мгновенный пространственный перенос. — тут же догадалась Инга. — Всё ясно. Они приняли за Бога Фортисса.
— Неважно, как он называется, он — Бог. — ответила старая самка.
— Что случилось, Инга? — раздался вдруг посреди пещеры голос Морриса. — Почему вы не возвращаетесь с добычей?
Голос шёл из сумки девушки — оказывается, у неё был с собой коммуникатор! Она очень удивилась и достала камень.
— Моррис, мы заперты в подземелье. — сказала она в простой кусок кремня. — Здесь нет никаких припасов — всё вынесли и спрятали с самого начала.
Она рассказала, что подземные ходы пролегают в толще каменноугольной породы, и что те пожары, которые они наблюдали во множестве, как раз и есть горение подземных убежищ.
— Так пищи не будет? — жалко пролепетал Культяпкин.
Старая самка засмеялась, укачивая плачущего внука.
— Жрите наши трупы. — сказала она.
Морис достал их оттуда довольно легко — ему только стоило пожелать, как потолки разверзлись, и счастливые избавлением квази легко выплыли оттуда на своих досках, оставив старую самку кричать проклятия.
Второй отряд, посланный за провиантом, вернулся тоже ни с чем — подвалы оказались пусты. В нескольких местах нашли взорванные хранилища, полные трупов квази — это войска четырёх вождей прятались под землёй от жара, и погибли от попадания бомбы. Теперь стало ясно, что это за бомбы — это был термический снаряд, каким в своё время Рушер уничтожил Чернокаменные горы на континенте Урсамма. Тогда горели фтары, а здесь — каменный уголь. Таких могил, полных пепла квази, должно быть много. Вся земля Псякерни был большой каменноугольный пласт, пролегающий на солидной глубине — вот почему повсюду горели костры — это заработала подземная топка.