Планета
Шрифт:
Проехали до небольшой полянки. "Форд" доехал до неё другой дорожкой. На полянке стояло две машины. Опять джип; серебристый "Ford Kuga" и "Москвич"- 412 пурпурного цвета.
Вылезли, достали пистолеты, обошли сначала вокруг пустого "Москвича", потом пошли к "Kuga". Джип стоял с открытой водительской дверцей, к которой прислонённый, сидел человек.
– Эй, хозяин. О, чёрт! Мёртвый, мля! Мёртвый, лицо почерневшее. Подошедший Никита оглядел тело и спокойно сказал:
– Тромб оторвался.
Шатров перекрестился. Помолчали. Полез осматривать джип, остальные, молча,
– Борн, зачем тебе три машины? Борисова стала душить "жаба".
– Затем, лучше тело уберите, мешает.
Борисов послушался, вместе с атаманом тело оттащили. Лиэль с Никитой, вообще, разгуливали по поляне, цветочки собирали. Макс разглядывал сразу пять мобильников Нокиа 112, из бардачка авто; а я вытащил с заднего сидения зелёный футляр с гитарой.
– Футляр? А чё зелёный?
– Не созрел ещё музыкант, - Открыл футляр, и попытался вытянуть гитару. Фигушки! Надавил на тело гитары, что-то щёлкнуло, и инструмент стал приподыматься с моего края.
– Вот это, блин, "музыкант"!
Под "чучелом" гитары лежала снайперская винтовка системы Драгунова - СВД в полном комплекте. Запахло криминалом.
– Эй, Ромео, иди сюда.
Никита, подошёл, глянул и побежал обшаривать кусты.
– Вон там была "лёжка" снайпера, - доложил через пять минут. Потом понюхал ствол и выщелкнул из магазина семь патронов 7Н1 и 7Б3.
– Использовал три патрона.
– И что будем делать, мля?
– Борисов стоял рдяный, от непоняток со стрелком.
– Борисов бери "Ниссан", он уже твой, и надо отогнать "Москвич" Караваеву. Ты, поедешь, - кивнул на Макса.
– А что сразу я?
– тряхнул бородкой Шувалов.
'А глаза какие бессовестные'.
– Давай без "масковских пантов", Макс.
Хакер обиженно запыхтел, чух-чух-чух, но полез в 'Москвич'. Машины уехали. Никита сделал зарубки, чтобы казаки сразу увидели, где останки снайпера лежат.
– Никита, у вас киллеры-чистильщики тоже разъезжали на приличных джипах?
– Смотря какие, - ответил. И пошёл цветочки собирать, веночки плести...
Через полчаса приехал "Ниссан" Николаича, и мы отправились дальше. Я ехал головным, вместе с Шатровым. Потом Борисов с Максом. В "Форд Транзит" влезла, оживлённая подарком небес, Лиэль...
– Борн, какой я бессердечный!
– Шатров мне жалился.
– Евсиков с офицерами на эсминце, может быть, жизнью рискуют, а я даже не вспомнил.
– Ну, кори себя, кори. Токмо там человеки с реальным ратным опытом наличествуют.
– Роман, ты вообще с какого века? Ты меня реально сбиваешь с панталыка!
– Сопливчики бы им навесил, а ты купаться. Ты, лучше, скажи, что твой кум сказал?
– Сказал, что и слона бы закопал, сам. Хороший подарок ты ему преподнёс. Да ещё он сказал, что убиенные из автомотора были подранены чуть в оны дни, сранья.
– Сранья? Однако. А подарок не хороший, а практичный. А это что за городок?
– на небольшой скорости мы проезжали чистенький населённый пункт аля Греция.
– Батуполис. Греки тут живут.
Я поражённый промолчал. И вдалеке показался Ростов, а шоссе упёрлось в блокпост ДПС. Безлюдный. Посмотрели
– Что-то мы быстро в Ростов добрались, атаман. Километров сорок от силы от Егорлыцкой будет.
Теперь уже Шатров промолчал. Дальше переехали длиннющий мост через широкую реку.
'И мост не Ворошиловский', - подумал ещё.
– А почему Дон шире стал?
– спросил атаман и до половины выставился из окна.
– Если это Дон.
Атаман, поражённый величавой рекой, опять смолчал. По реке шло несколько барж, сновали паровые катера. Вдоль набережной, среди дюжин пароходов, сиротливо стояла белоснежная красавица-яхта. На спокойной, без волн бутылочного цвета, воде. По железнодорожному мосту пыхтел грузовой состав.
– Атаман, нам в Городскую Думу? К двенадцати? Шатров кивнул.
– Три часа у нас есть. Атаман, подскажи, где тут самый крутой банк. Э, гульдены нужны позарез.
Удивлённый атаман стал показывать дорогу. А я старался, и рассматривать ростовские виды, и вести аккуратно машину. Понедельник, господа, а людей было предостаточно. Тутошний эталон ...четвёртого Рима - Ростов-папа, поразил меня патриальхальностью и монументальной мало этажностью. Плюс массой зелени с цветами. А аккуратную брусчатку, как где-то в далёких Европах, утром помыли шампунем.
– А не плохо тут работают службы ЖКХ, - поделился увиденным с атаманом.
– Право слово, Борн... а это ты о работе дворников сказал, - сам себе проговорил свою догадку атаман.
– Умеем санитарию блюсти. Ибо... И атаман перешёл на бессловесную распальцовку российских братков.
'Эва, да он, что тактильно, что ли набрался этих жестов убиённых братков?' - у меня и лицо удлинилось. 'Счас и по фене что-то скажет'. И дождался:
– Опаньки, Ромыч, а ты какой масти? Свояк или пацан? А где рыжьё и бочата стырил? Это был гоп-стоп? Не западло? А фирму бомбил? Ты сколько смотрящему и в общак башляешь?
– Атаман, ты так разговаривать и с начальством будешь? Атаман заткнулся.
На Среднем проспекте остановились у Государственного банка. У новенького здания банка стояли несколько пролёток, "Форд Транзит" и Audi A6. Взял чемоданчик со слитками, спортивную сумку и в сопровождении атамана, Борисова и Лиэль зашёл в новое здание. Пять минут разговора с клерками, и мы вошли к управляющему банка - Перегудову Николаю Осиповичу, приятному во всех отношениях человеку. Через полчаса, мой счёт пополнился до 12000 рублей золотом, а банк заимел систему видеонаблюдения с беспроводными видеокамерами и видеорегистратором фирмы "Plaudit". Я думал, что со своими видеоништяками, я первым спонсором банка буду. Ага, счас. У господина управляющего я застал двух колоритнейших особ - аудиторов Счётной палаты господина Степашина. Их двое пребывало. Похожи они были ...на лису Алису и кота Базилио. Но в костюмах от Кардена, и с хитрой аппаратурой, которая за пять минут выдала заключение обо всех моих драгоценных запасах, вплоть до седьмого деления за запятой. Поражённый всем увиденным в банке я вышел из оного.