Пласидо Доминго. Мои первые сорок лет
Шрифт:
ТЕНОРА
Когда я был юношей, я часто слушал записи теноров прошлого, особенно Карузо и Джильи, и это сильно подстегивало мое честолюбие. Слушая Карузо, я всегда восхищаюсь его способностью максимально выкладываться, полностью отдавать себя образу, что бы он ни исполнял. Сила его голоса особенно впечатляла в диапазоне от фа до си-бемоль; а в пении Джильи больше всего привлекает его мягкий, «плавящийся» звук. Юсси Бьёрлинга часто обвиняли в холодности, но ни одна из его записей никогда не оставляла меня равнодушным. Меня всегда вдохновляли королевский звук, элегантная фразировка Бьёрлинга. Мигуэль Флета — мой соотечественник, в нем я особенно ценю темперамент, а в Тито Скипе —
Хочу подчеркнуть, что пример легендарных певцов прошлого — источник вдохновения, а не страха и зависти. Слушая их записи, ставишь перед собой все новые и новые задачи. Как и в других областях творчества, каждая индивидуальность несет в себе что-то новое, уникальное. Жизнь продолжается, и каждый ищет в ней свой собственный путь.
В 1968 году, когда я дебютировал в «Метрополитен», в том же театре перед публикой впервые предстали два других тенора — Лучано Паваротти и Хайме (Джакомо) Арагаль. В чем-то их голоса похожи — неправдоподобно красивы, у обоих есть особая легкость в верхнем регистре. Лучано стал одним из самых знаменитых теноров нашего времени, в то время как Хайме не снискал того признания, которого он заслуживает. Что касается проблемы соперничества между Паваротти и Доминго, столь активно обсуждаемой сегодня, она существует скорее в умах определенных журналистов и фанатиков, нежели в жизни.
Альфредо Краус и Хосе Каррерас, как и Арагаль,— мои соотечественники. Альфредо — великий стилист, представитель истинного бельканто с несравненными высокими нотами. В Хосе меня восхищает не только красивый голос, но и мужество — он идет своим путем, несмотря на многочисленные попытки диктовать ему, что он должен делать, а чего не должен.
МОИ СЫНОВЬЯ
Я всегда надеялся, что хотя бы один из трех моих сыновей выберет профессию, связанную с театром. Но за последние два-три года желание видеть сыновей служителями искусства значительно поостыло. Что такое наша жизнь? Постоянные странствия, предельно напряженная работа. Лишь бесконечные выдумки журналистов изображают наш мир совсем не таким, каков он есть на самом деле. Так что я уже не мечтаю о театральной карьере для своих сыновей. Если же они будут любить искусство так сильно, что не смогут выбрать себе других способов существования,— тогда другое дело. Конечно, я благодарен судьбе за дар, которым она меня наградила, радуюсь своим творческим успехам, но моя жизнь — сплошная цепь личных жертв, принесенных карьере. Природа наградила меня крепкой, устойчивой психикой и внутренним равновесием, поэтому все, что происходит вокруг— хорошее или плохое,— не в состоянии изменить мой характер, мое отношение к людям. Но где гарантия, что сыновья устроены так же, как я? Кстати, и они, и Марта уже многим пожертвовали ради моей карьеры. Наша профессия может очень пагубно повлиять на людей, которым не хватает стойкости, жизнелюбия; она способна принести им большое разочарование и даже отразиться на психике. Естественно, такого я своим сыновьям не желаю. Мне бы хотелось, чтобы они прожили свою жизнь радостно.
Пепе, который обосновался в Англии и зовется теперь Джо, интересуется в основном фотографией — я полностью поддерживаю его в этом увлечении. Для собственного удовольствия он играет на гитаре. Когда эта книга выйдет в свет, ему уже исполнится двадцать пять, и я уверен, что его ждет насыщенная жизнь. Пласи, которому скоро будет восемнадцать, и Альваро, который подходит к пятнадцати, учатся в школе в Швейцарии. Ни тот, ни другой не стремятся продолжать потом учебу в колледже, но это обстоятельство не особенно меня тревожит. В деловом мире все более острой становится проблема безработицы, и выпускники колледжей при устройстве на работу не получают никаких преимуществ. Если вдруг кто-то из моих сыновей проявит серьезный интерес к искусству, к театру, я сделаю все возможное, чтобы помочь ему. Думаю, сыновьям повезло, что их отец не бизнесмен, хотя бы потому, что в семьях бизнесменов профессия наследуется. В мире музыки, в театре вы можете быть Людвигом ван Бетховеном-младшим или Уильямом Шекспиром-младшим, но имя само по себе не принесет вам никаких успехов. Альваро немного интересуется профессией режиссера, а Пласи, безусловно, обладает незаурядным музыкальным талантом:
Как любой отец, я могу часами рассуждать о будущем моих детей, но в конце концов они сами выберут себе дорогу в жизни.
ЗАМЫСЛЫ НА БУДУЩЕЕ
Я заканчиваю последнюю главу этой книги, готовясь к новой постановке «Манон Леско» в «Ковент-Гарден» (весной 1983 года), главную женскую партию будет петь Кири Те Канава, дирижером выступит Джузеппе Синополи, а режиссером — Гётц Фридрих. Осенью я появлюсь на сцене «Ковент-Гарден» в «Отелло», дирижером будет сэр Колин Девис. Мой дебют в Англии в качестве дирижера состоится в «Летучей мыши».
В «Мет» осенью 1983 года я вместе с Джесси Норман и Татьяной Троянос буду открывать юбилейный, сотый сезон; мы исполним «Троянцев» Берлиоза под управлением Ливайна в постановке Фабрицио Мелано. Позднее в том же сезоне я спою в новой постановке «Франчески да Римини» Дзандонаи и приму участие в весенних гастролях театра, посвященных его столетию. Я уже дал согласие выступить в спектакле, открывающем следующий сезон «Мет»,— это будет «Лоэнгрин» под управлением Ливайна. Эльзу споет Анна Томова-Синтова, а Ортруду — Ева Мартон. Постановщиком станет выдающийся человек, крупнейший знаток театра Август Эвердинг. Кроме того, в 1984 году я буду дирижировать в «Метрополитен» «Богемой».
Меня ждет и очень насыщенный год в «Ла Скала». В декабре 1983 года я в пятый раз буду участвовать в открытии оперного сезона в Милане, пойдет «Девушка с Запада». Вместе со мной в спектакле будут заняты Розалинд Плоурайт и Сильвано Карроли; дирижером выступит Лорин Маазель, а постановщиком — Луи Малль, знаменитый кинорежиссер. Месяц спустя мне предстоят записи «Трубадура» с Джулини и труппой «Ла Скала». Я приглашен также на открытие следующего оперного сезона в «Ла Скала», где под управлением Аббадо мы исполним «Кармен». В какой-то момент, когда у меня было оптимистическое настроение, я договорился с администрацией «Ла Скала» на постановку «Отелло» — премьера назначена на 5 февраля 1987 года — день столетней годовщины премьеры оперы.
Прежде чем эта книга выйдет в свет, я приму участие в съемках фильма «Кармен» в постановке Франческо Рози (дирижер Маазель, Кармен исполняет Джулия Михенес-Джонсон, Микаэлу — Фейт Эшем, а Эскамильо — Руджеро Раймонди). Я собираюсь сниматься и в других фильмах — «Аиде» Дзеффирелли, «Турандот» Караяна и, может быть, в киноверсии «Веселой вдовы». Одна из самых привлекательных перспектив — это, конечно, съемки фильма «Сказки Гофмана», тем более что режиссером должен быть Ингмар Бергман. Дирижером выступит Сейджи Озава, с которым я пел только вердиевский «Реквием». Остальных участников фильма пока еще не нашли. Съемки планируется провести в 1984—1985 годах. Бергман говорит, что это будет его последний фильм.
Я люблю немецкие Lieder* настолько, что не хотел бы петь их,пока не отшлифую каждую ноту. Вот еще один проект на будущее. В настоящее время я ограничиваю свою концертную деятельность в основном оперным репертуаром.
* Песни (нем.).
ПРЕДИСЛОВИЕ К МОИМ СЛЕДУЮЩИМ СОРОКА ГОДАМ
Жизнь мою можно назвать счастливой, и, работая над книгой, я с удовольствием вновь пережил ее события. Мне бы хотелось закончить мою историю, доверив вам заветную мечту: я мечтаю когда-нибудь основать серьезную оперную школу.
Я часто с радостью вспоминаю дни, которые провел в Гамбурге в конце шестидесятых годов. Мы с дирижером Нелло Санти подолгу беседовали о вокальных стилях, обсуждали, как Карузо и Джильи поют отдельные фразы. Я с восторгом слушал рассказы Нелло о работе Тосканини, о том, как маэстро часами учил таких певцов, как Стабиле и Вальденго, исполнять два слова «un' acciuga» (анчоус) в вердиевском «Фальстафе». Конечно, мы с Нелло не ставили перед собой столь серьезных задач, но наши занятия привели к тому, что я совсем по-другому стал воспринимать искусство пения. Таких дней мне очень не хватает в нынешней жизни.