Пластилин колец
Шрифт:
– Однако, я насчитал всего шестнадцать, – заметил Фрито. – А где же остальные четыре?
– Отозваны на фабрику, – засмеялся Килько, – брачок обнаружился. Чуть дождик, в них сразу хлоп – короткое замыкание – и натурально, пальца как не бывало, сгорает дочиста.
– Да, но Великое осталось, – продолжал свою декламацию Гельфанд, – ибо Кольцо Величия правит всеми иными, потому Сыроед и ищет его теперь пуще всех остальных. Чары его и мощь окутаны легендами, – говорят, что многую службу способно сослужить оно своему обладателю. Говорят, что,
– И добиваться, чтобы его выбрали Королевой Красоты, – закончил перечень Килько. – Все, что душа пожелает!
– Тогда, наверное, всякий жаждет обладать Великим Кольцом, – сказал Фрито.
– Всякий, кто жаждет его, жаждет проклятия! – воскликнул Гельфанд, страстно взмахнув волшебным дрючком. – Ибо так же верно, как Кольцо дает власть, оно овладевает своим владельцем! Тот, кто носит Кольцо, меняется медленно, но всегда не в лучшую сторону. Он становится недоверчивым, он страшится утратить могущество, сердце его каменеет. Он влюбляется в свою власть и обзаводится язвой желудка. Он становится тупоумным и раздражительным, подверженным неврозам и невралгиям, болям в пояснице и частым простудам. И скоро уже никто не зовет его больше в гости.
– Сколь ужасная драгоценность это Великое Кольцо, – сказал Фрито.
– Да, и ужасное бремя для того, кто его понесет, – подхватил Гельфанд, – ибо какому-то несчастному придется оттащить его подальше от лап Сыроеда, подвергнув себя опасностям и не уклоняясь от определеной ему судьбы. Кто-то должен под злобным носом свирепого Сыроеда снести кольцо к Безднам Порока в Фордоре, имея при этом вид существа, настолько непригодного для выполнения сей задачи, что его не скоро удастся разоблачить.
Фрито содрогнулся от сочувствия к подобному горемыке.
– Похоже на то, что носитель Кольца должен быть полным и законченным остолопом, – нервно рассмеялся он.
Гельфанд взглянул на Килько, тот кивнул и небрежным движеньем руки метнул что-то маленькое и блестящее на колени Фрито. Это было колечко.
– Прими мои поздравления, – без тени усмешки вымолвил Килько. – Ты пришел на финиш последним, а это твой утешительный приз.
2. Втроем веселее, а четвертый – что камень на шее
– На твоем месте, – сказал Гельфанд, – я бы отправился в путь сколь возможно скорее.
Фрито задумчиво поднял глаза от чашки с брюквенным чаем.
– Ты можешь занять мое место за каких-нибудь полгроша, Гельфанд. Что-то не помню, чтобы я сам вызвался таскать это ваше Кольцо.
– У нас нет времени на досужие шутки, – ответил Маг, извлекая кролика из своей поношенной шляпы. – Килько уже несколько дней как ушел
В эту минуту в комнату вошел из столовой Срам, который все эти дни прибирался в норе, укладывая на хранение брошенные Килько вещи. Фрито сделал вид, что поглощен чаепитием.
– Наше вам, господин Фрито, – проскрежетал Срам, дернув себя за сальный вихор на лбу. – Вот, собираю в кучу остатнее барахло вашего дядюшки, который так таинственно сгинул и следа не оставил. Странное какое-то дельце, а? Поняв, что никаких объяснений ему не дождаться, верный слуга, шаркая, удалился в спальню Килько. Гельфанд торопливо сунул кролика, которого звучно рвало на ковер, обратно в шляпу и возобновил беседу.
– По-твоему, ему можно доверять?
Фрито улыбнулся.
– Конечно. Срам был мне верным другом еще с тех пор, как нас отняли от груди и сунули в дисциплинарную школу.
– А про Кольцо он что-нибудь знает?
– Ничего, – сказал Фрито. – Я в этом уверен.
Гельфанд с сомнением оглядел закрытую дверь спальни.
– Оно ведь еще у тебя, не так ли?
Фрито кивнул и вытащил сооруженную из канцелярских скрепок цепочку, которой Кольцо крепилось к нагрудному карману его клетчатой спортивной рубашки.
– Будь с ним поосторожней, – посоветовал Гельфанд, – ибо сокрытые в нем странные силы способны свершать удивительные дела.
– К примеру, карман мне ржавчиной запачкать? – спросил юный хоббот, вертя колечко в коротких и толстых пальцах. Со страхом разглядывал он Кольцо – и уже не впервые за последние несколько дней. Яркий металл его покрывали странные символы и рисунки. Вдоль внутренней стороны тянулась таинственная надпись на неведомом Фрито языке.
– Никак не могу слов разобрать, – сказал Фрито.
– Понятное дело, не можешь, – сказал Гельфанд. – Слова эльфийские, на языке Фордора. Вольный перевод таков:
Это Кольцо, никакое иное, выпало эльфам сковать,
Эльфы бы продали маму родную, только бы им обладать.
Спящему в нем Владыке подвластен и слон, и комар,
Будить Владыку не стоит, у Владыки боксерский удар.
Грозная Сила таится в этом Кольце Едином,
Сила сия себе на уме – сама хочет быть Господином.
При порче или поломке в ремонт Кольцо не берем.
Нашедшего просят послать Сыроеду наложенным платежом.
– Шексперт сочинил, не иначе, – сказал Фрито, поспешно засовывая Кольцо обратно в нагрудный карман.
– Ужасное и зловещее предостережение, – сказал Гельфанд.
– Уже и сейчас слуги Сыроеда рыщут повсюду, вынюхивая, где сокрыто это Кольцо, и того гляди пронюхают. Пора отправляться в Дольн.
Старый волшебник поднялся, подошел к двери в спальню и рывком отворил ее. Сквозь проем ухом вперед выпал и гулко треснулся об пол Срам, из карманов его торчали покрытые мифрилом столовые ложки Килько.