Пластуны Его Величества
Шрифт:
Да и не придет в голову никому проверять. Люди давно привыкли – новоделы не лгут. Сказали – случилось так, значит, событие действительно произошло именно таковым образом.
Как же еще? Демократическая федерация стоит на трех китах – полном и всеобщем равенстве, уважении человеческих прав и правдивой своевременной информации.
Вот и мотаются новоделы по всему космосу, не спят ночами, лишь бы оперативно донести до граждан самого демократического в истории людей союза своевременную информацию о любом самом мелком событии.
Работа
– Началось!
На одном из экранов было видно, как кто-то из атакующих приложил к плечу приклад допотопного ружья, и дуло окуталось дымом выстрела.
Одно слово – дикари…
Может быть, не стоило вступать в местные разборки, в которых пока было не понять, кто прав, кто виноват. Даже не может – наверняка. Но гость обязан защищать хозяина при нападении. И эта старая истина не нуждается ни в каких доказательствах.
У самого выхода едва не столкнулись с Селахом. Фактический глава селения был при сабле, с однозарядной винтовкой в руках. Сзади его маячили Кангар и еще пара вооруженных мужчин.
– Мы с вами, – коротко заявил Кречетов.
Бывают фразы, которые в определенных обстоятельствах не нуждаются в переводе.
Показалось ли, нет, в глазах Селаха на мгновение промелькнуло одобрение.
Все-таки, в подобных обстоятельствах особенно остро чувствуется незнание языка. Помогать – хорошо, только как отличить нападающих от местных жителей? Если и те, и другие не относятся к армии с ее отличительной формой, а есть ли разница в одежде – это еще вопрос.
Бестужев, надо отдать должное, самостоятельно понял проблему, спросил хозяина и сразу объявил стоявшим наготове путешественникам:
– Хитчи обычно одеты в более темное, чем местные.
Еще то пояснение, учитывая время суток!
Все это – тревога, пробуждение, появление хозяина, вопросы и ответы, – не заняло и трех минут.
Селах устремился наружу, и Кречетов скомандовал:
– Батюшка, Мюллер и Миша на месте. Остальные – за мной!
Луны не было, да и имелась ли она вообще в этом мире, однако небо потихоньку начинало сереть, и прежняя непроглядная тьма стала куда-то отступать в предчувствии рассвета.
Как раз когда путешественники выскочили во двор, какой-то всадник в темном лихо перескочил через невысокий дувал, сразу оказавшись почти рядом с бежавшим впереди Селахом. Рука наездника взмыла ввысь характерным движением, сам он привстал на стременах и тут же немедленно грянул выстрел.
Буйволов стрелял навскидку, почти не целясь. Но есаул не зря считался отменным стрелком. Всадник послушно слетел с седла, а конь шарахнулся в сторону, попытался умчаться прочь, однако Миронов ловко успел схватить его под уздцы, почти повис на нем и все-таки остановил скакуна.
– Миронов! Брось! – резко выкрикнул на бегу Кречетов.
Понятно, что конь – ценная добыча, однако не в такой же момент о ней думать!
Выполнен его приказ, или нет, полковник
Пробегая к ограде мимо лежащего налетчика, Кречетов машинально отметил зажатую в руке саблю. Селах явно родился в рубашке. Если бы не есаул, лежать бы сейчас знакомцу посеченному надвое.
Разглядывать убитого времени не было. В любой момент могли налететь его подельники, и лучше встретить их по разные стороны ограды, чем здесь, на ровном месте.
К ограде успели вовремя. Снаружи к дувалу бежали какие-то люди, а чуть дальше маячило несколько всадников.
Атакующие толпой стремились как раз туда, где едва успели занять позиции путешественники. Селах выстрелил первым, промахнулся сгоряча и принялся торопливо перезаряжать ружье.
Кто-то из налетчиков выпалил в ответ на бегу, и пуля выбила крошку из ограды. Но тут вразнобой ударили трехлинейки путешественников и ружья подскочивших сюда местных жителей.
Сразу двое атакующих рухнули на землю, и остальные торопливо повернули в сторону и попытались скрыться в еще не ушедшей из мира темноте.
По сторонам тоже раздавались выстрелы.
Кречетов, воспользовавшись паузой, быстро покосился по сторонам. К его некоторому удивлению, рядом с ним оказался Миша. Студент дергал затвор и никак не мог дослать патрон.
– В дом! – рявкнул на юношу Кречетов.
Уж от кого, но никакой пользы от Миши он не ждал.
Сзади всхрапнул конь, и полковник невольно развернулся, вскидывая винтовку. Через два человека тот же жест, даже проворнее, повторил Буйволов. Только никто не собирался нападать на защитников сзади. Всего лишь Миронов не смог выполнить приказание и сейчас старательно удерживал перепуганного коня.
– Миронов! Твою мать! Что приказано?! – сердце есаула не выдержало подобного явного нарушения воли начальника.
Где-то в стороне разгорался пожар, местами продолжалась редкая стрельба, однако у Кречетова сложилось впечатление, что скоротечный налет уже отбит и селяне продолжают палить в белый свет уже просто по инерции.
Селах, несомненно лучше знавший повадки хитчей, был того же мнения. Он опустил ружье и что-то бросил своим людям. Те потихоньку последовали примеру хозяина и лишь некоторые из них продолжали высматривать умчавшуюся цель.
Казаки прекратили огонь еще раньше. Они не привыкли тратить патроны зря. Миронов по-прежнему держал коня, да Михаил, наконец, защелкнул затвор и теперь обескуражено озирался, не понимая, неужели это все?
Снаружи валялись трупы налетчиков, да такой же продолжал лежать во дворе.
– И часто у вас это бывает? – риторически спросил Кречетов.
Местные все равно не понимали языка, а свои не могли знать ответа.
Полковник старался выглядеть бодрым, хотя на душе у него было несладко. Одно дело – исследовать спокойный район, и совсем другое оказаться в зоне бессмысленных набегов одного племени на другое.