Плата за красоту

Робертс Нора

– При чем здесь все это?

– А при том, что студента с таким именем в институте нет. Да и статуэтка, которой он интересовался, – это «Давид с пращой». У «студента» даже рисунок с собой был.

– Очень возможно, что этот тип действительно связан с кражей, – задумчиво произнес Райан. – Наконец-то вы добились хоть какого-то прогресса.

– Да, дела движутся. Доктор Миранда Джонс, между прочим, в свое время вела спецкурс по бронзовой скульптуре Возрождения.

– Ничего удивительного. Она

настоящий эксперт по этой теме.

– И один из ее студентов отлил бронзовую копию «Давида» в той самой литейной. Это было уже после того, как доктор Джонс провела тесты статуэтки.

– Очень интересно.

Кук проигнорировал сарказм, прозвучавший в голосе Райана.

– Да, здесь еще много неясностей. А тот студент, что сделал копию, вскоре после этого исчез, так и не доучившись. И вот ведь еще какая штука: совсем недавно некто звонил его матери, представился сотрудником института и очень хотел поговорить с этим парнем. Парень переехал в Сан-Франциско. А пару дней назад его выудили из залива.

– Господи, какой кошмар!

– У вас, кажется, в Сан-Франциско есть родственники?

Райан процедил:

– Полегче на поворотах, детектив.

– Да нет, я без всякого намека. Парнишка-то был художник, а у вас там художественная галерея. Вот я и подумал, может, ваш родственник его знает? Гаррисон Мазере, вот как его звали.

– Не знаю я никакого Гаррисона Мазерса. Но, если хотите, могу навести справки.

– Буду очень вам признателен.

– И этот Мазере – еще одно звено в вашей цепочке?

– Да. Еще одна головоломка – так будет точнее. Я еще думаю про ту знаменитую находку во Флоренции, что оказалась липой. Наверное, доктор Джонс ужасно расстроилась. Да и на мамашу свою рассердилась – та нехорошо поступила, когда отстранила дочку от работы. Вот вам опять любопытное совпадение, кто-то забрался в кладовку Национального музея, где хранилась эта подделка, и стащил ее. Ну скажите на милость, кому могла понадобиться эта дребедень? Идти на такой риск из-за куска металла, который ничего не стоит!

– Искусство, детектив, полно тайн. А вдруг статуэтка кому-то понравилась?

– Может, и так. Только сделал это профессионал, а не любитель. А профессионалы на ерунду времени не тратят – во всяком случае, если на это нет веской причины. Вы ведь согласны со мной, мистер Болдари? Вы сами профессионал.

– Естественно. – Райан подумал, что этот детектив ему, пожалуй, нравится. – Терпеть не могу тратить время попусту.

– Именно. Возникает вопрос: кому и зачем понадобилась подделка?

– Если бы я видел эту штуковину, я мог бы ответить вам на этот вопрос. Но даже если бы статуэтка была подлинной и стоила миллионы, Миранда все равно не пошла бы из-за нее на убийство. Думаю, вы со мной согласитесь. Как профессионал.

Кук

хмыкнул. «Что-то в этом парне не так, – подумал он. – Но обаяшка – этого у него не отнимешь».

– Я, конечно, не думаю, что она кого-то убила. Да и трудно представить, что доктор Джонс рыщет по миру, воруя картины и статуи. У нее на лбу написано, какая она высоконравственная. Но инстинкт подсказывает мне: она что-то скрывает. Знает больше, чем говорит. А если вы ей друг, то убедите ее – пусть расскажет мне всю правду. Пока не поздно.

Миранда сама не знала, что сказать полиции, а что утаить. Она сидела в Южной галерее, со всех сторон окруженная великими полотнами, и терзалась сомнениями.

Детектив Кук уже пришел, находился наверху. Она видела, как он вошел, но испугалась и, словно непослушный ученик от учителя, спряталась за дверь.

Когда появилась Элизабет, Миранда обреченно поднялась.

– Я так и знала, что найду тебя здесь, – сказала мать.

– Где же еще? – Миранда взяла бокал с выдохшимся шампанским. – Гуляю по местам боевой славы. Больше мне идти некуда.

– Я что-то не могу найти твоего брата.

– Надеюсь, он спит. У него была трудная ночь. Миранда не стала добавлять, что Эндрю дома не ночевал.

– У нас всех была трудная ночь. Я еду в больницу, встречусь там с твоим отцом. Надеюсь, Элайза уже принимает посетителей. Говорят, во второй половине дня ее выпустят.

– Передавай ей привет. Я постараюсь заглянуть к ней – или в больницу, или в отель. Разумеется, она может остановиться у нас в доме. Если захочет.

– Это было бы не совсем удобно.

– Знаю. Но все-таки предложи ей это.

– Очень мило с твоей стороны. Я так рада, что ее травма оказалась не, слишком серьезной. А ведь могло.., она могла.., как Ричард…

– Да, мне известно, как ты ее любишь. Миранда аккуратно поставила бокал на то самое место, откуда взяла.

– Ты любишь ее больше, чем собственных детей.

– Сейчас не время выяснять отношения. Миранда встрепенулась:

– Ты ведь меня ненавидишь, правда?

– Какая чушь! И еще раз скажу тебе – сейчас не время.

– А когда подходящее время для того, чтобы выяснить у собственной матери, ненавидит она тебя или нет?

– Если ты имеешь в виду ту историю во Флоренции…

– Нет, я имею в виду не только историю во Флоренции. Все это началось гораздо раньше. Но если хочешь – давай про Флоренцию. Ты отступилась от меня. Ты никогда не вставала на мою сторону. Я ждала этого всю свою жизнь. Но ты никогда, никогда меня не поддерживала.

– Я не желаю вести разговор в таком тоне. Обдав дочь ледяным взглядом, Элизабет развернулась и направилась к выходу.