Плата за красоту
Шрифт:
– Вы были любовниками?
Она поморщилась, но отрицательно помотала головой.
– Нет. Мы были друзьями. Я его очень уважала, доверяла его суждениям, ценила его дружбу. И воспользовалась его хорошим отношением, – тихо добавила она, встала из-за стола и подошла к перилам.
Ей нужно время. Джованни убили. Она не в силах это изменить. Скоро ли она сможет спокойно воспринимать простую непреложность двух этих фактов?
– Это Джованни мне позвонил, и сообщил, что бронза признана фальшивой, – продолжила она свой рассказ. – Он хотел меня подготовить перед разговором с матерью.
– Она
– Он работал вместе со мной на том проекте. И его вызвали для объяснений, когда обнаружилось, что мои выводы неверны. – Миранда вернулась к столу, снова села. – Я воспользовалась его дружбой, его любовью. Считала, что имею на это право.
– Ты только сегодня рассказала ему, что со статуэтки была снята копия?
– Да. Я позвонила ему, когда ты спускался вниз. Попросила встретиться со мной в церкви Санта-Мария. Сказала, что это крайне срочно и важно.
– Куда ты ему позвонила?
– В лабораторию. Я знала, что смогу поймать его там в конце дня. Я взяла с собой обе бронзы, спустилась вниз, вышла во двор, пока ты стоял у стойки. Мы встретились минут через пятнадцать после моего звонка. Он пришел прямо из «Станджо».
Вполне достаточно времени, чтобы рассказать кому-нибудь о звонке Миранды, о месте встречи, подумал Райан.
– Что ты ему сказала?
– Почти все. Объяснила, что бронза, которую тестировали у Понти, сейчас у меня и что это не та вещь, которую исследовали мы с ним. Сказала, что могла, о «Давиде». Кажется, он мне не поверил, но внимательно выслушал. – Она поковыряла мясо на тарелке, но отложила вилку. У нее уже не было сил притворяться. – Я попросила его взять обе статуэтки в лабораторию, провести все тесты, сравнить. Пообещала, что свяжусь с ним завтра утром. Я не сказала, в какой гостинице остановилась, потому что не хотела, чтобы он звонил или приходил сюда. Не хотела, чтоб ты знал, как я поступила со статуэтками.
Поняв, что ни один из них не собирается отдавать должное стейкам по-флорентийски, Райан взял сигару.
– Может быть, именно благодаря этому мы сидим тут и наслаждаемся лунным светом.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Пораскиньте мозгами, доктор Джонс. Статуэтки были у твоего друга, и теперь он мертв. Орудие убийства и «Давид» предусмотрительно оставлены возле трупа. Что их связывает? Ты. – Он раскурил сигару, давая Миранде время осознать то, что он сказал. – Если бы полиция нашла статуэтки на месте преступления, они кинулись бы разыскивать тебя. Тот, кто это совершил, знает: ты о многом догадываешься и уже достаточно преступила закон, чтобы избегать встречи с полицией.
– Подозрение в убийстве Джованни опорочило бы меня окончательно и бесповоротно. – Как хладнокровно, как безжалостно все продумано. И как логично.
– Твой друг после сравнительных тестов полез бы в твои прежние записи, стал бы сравнивать.
– Так вот почему мой кабинет и лабораторию разгромили, – прошептала она. – Теперь мои записи, мои данные на компьютере невозможно восстановить.
– Их забрали или уничтожили, – согласился Райан. – И ты, и Джованни стали помехой.
– Понятно. – Кое-что начало проясняться. – Надо отыскать убийцу. Потому что тот, кто убил Джованни, и подменил бронзу.
– Знаешь,
По спине пробежал холодок. Но Миранда сжала кулаки.
– Если ты хочешь сказать, что выходишь из игры, я не буду тебя винить.
– Да что ты говоришь? – Райан глубоко затянулся. Решение он уже принял, но сейчас размышлял, что сыграло решающую роль: желание ее защитить или то, что она считает его трусом? – Я привык доводить дело до конца.
Словно тяжкий груз свалился с ее плеч, но она постаралась этого не показать. Подняла бокал, чокнулась с ним.
– Я тоже.
Глава 18
Время приближалось к полуночи, когда Карло вышел из траттории и направился домой. Он обещал жене не засиживаться. Еще в самом начале их супружеской жизни они условились, что раз в неделю он имеет право поболтать и выпить с приятелями. София тоже в эти вечера не скучала, встречаясь со своими сестрами.
Обычно он сидел в мужской компании часов до двенадцати, растягивая удовольствие, но в последнее время сократил это время. Дело в том, что он стал объектом шуточек с тех пор, как газеты обозвали «Смуглую Даму» подделкой.
Карло не поверил этому ни на минуту. Он держал статуэтку в руках, любовался ее красотой. Художник всегда отличит шедевр от подделки. Но кому бы он это ни говорил, все, в том числе и друзья, только смеялись ему в лицо.
Его затаскали на допросы, словно какого-нибудь преступника. Но он ничего такого не сделал. Ну разве что вынес статуэтку без спроса с виллы, всего и делов-то.
Но ведь это он ее нашел, держал в руках, и ее красота горячила кровь, как красота живой женщины. Она его буквально преобразила, околдовала. А он все равно поступил по закону – отдал ее властям.
Властям. Которые теперь утверждают, что она ничего собой не представляет. Ловкий трюк. Но он-то нутром чует, все это – вранье.
София говорит, что верит ему, но он знает: она его обманывает. Просто говорит так по доброте душевной, да еще чтобы поменьше ссориться на глазах у детей. А теперь журналисты выставляют его полным дураком и вруном.
Он пытался поговорить с американкой, которая управляет той большой лабораторией, где проверяли его «Даму». Но американка не пожелала его слушать. Он до хрипоты убеждал ее позволить ему поговорить с доктором Мирандой Джонс, которая проводила анализы, все нервы потерял.
A direttore [10] вызвала охранников и приказала вышвырнуть его вон. Это было так унизительно.
Он медленно брел по тихим улочкам домой и думал: не надо было слушаться Софию. Кровь стучала в висках. Надо было оставить «Даму» у себя, как он и собирался. Он ее нашел, вытащил из сырого темного подвала и вынес на свет, она принадлежала ему.
Теперь они утверждают, что она не имеет ни малейшей ценности, но вернуть ее ему отказываются. А он хочет получить ее обратно.
10
Директриса (ит.).