Плата за мир. Сокровище Змея
Шрифт:
– Шари?лла, – ответила та.
– Ты поползёшь самой первой, – велел ей Вааш. – Молодец, кстати, хорошо держишься.
Бледное от усталости лицо девушки слегка зарумянилось.
Тут неожиданно заплакала ещё одна девочка, златовласая красавица с белым хвостиком.
– Я не могу больше! – заявила она. – Я устала! Я уже не могу ползти!
– Не можешь ползти – иди, – предложил выход из ситуации Вааш.
Та перестала плакать и непонимающе посмотрела на него.
– Ну, у тебя устал хвост, а ногами-то ты ещё не ходила. Значит, они не устали, – усмехнулся
Пудрить мозги юным девушкам, конечно, нехорошо, но ситуация того требовала. Нагиня с сомнением посмотрела на хвост, а потом всё же обернула его ногами.
– Ноги тоже дрожат! – с обвинением бросила она Ваашу.
– После оборота они всегда дрожат, – напомнил Вааш. – Расходиться надо. Так, всё! Поднялись и поползли.
И он со своим уставшим отрядом двинулся дальше. Искоса посматривая на златовласую красавицу, наг отметил, что идёт она весьма бодро, и усмехнулся. Главное – верить, что у тебя есть силы. А с верой придёт и сама сила.
Следующую остановку они сделали, уже когда сгустились сумерки. Вааш облюбовал для ночлега первую приличную из попавшихся полян. Ночью тащить девочек через лес он не рискнул: навернутся, переломают себе что-нибудь. Нагини, как только он объявил привал, рухнули там, где и стояли. Даже стойкая Шарилла упала и сжалась в комочек. Они даже не пошевелились в сторону ручья.
Вааш отошёл недалеко в поисках хоть какой-то еды. Вернулся с пучком дикого щавеля за поясом и с двумя жирными глухарями под мышкой, которых убил, метко метнув парные ножи. Девочки уже немного пришли в себя. Кто-то ополаскивал руки в воде, кто-то тихо плакал.
Вааша они встретили обрадованными взглядами. Он даже смутился. Но тут же взял себя в руки и, радостно улыбнувшись, сообщил им:
– Эх, девочки, а что у нас будет на ужин! Настоящий рылопёр!
Он гордо продемонстрировал им тушки птиц, которым предварительно отрезал головы и клочками выщипал перья так, что даже самый знающий не признал бы в них глухаря.
– Это деликатес! – гордо продолжил он. – Есть его нужно сырым.
Точнее, огонь развести нечем, а с магией у него всегда было туго. Но подкрепиться-то надо!
– Сырым?! – сморщила нос уже приметившаяся златовласая красавица. – Я не буду! – категорично заявила она.
– Тебя как зовут? – прищурившись, спросил Вааш.
– Моа?ша, – ответила девочка и гордо вздёрнула носик.
– Моаша, если не хочешь – не ешь, – не стал переубеждать её Вааш. – Нам больше достанется.
Её губки обиженно надулись.
Вааш же ножом быстро снял с птиц кожу вместе с перьями, выпотрошил, промыл в ручье и срезал с тушек мясо тонкими ломтями. Завернув один ломоть в лист щавеля, он положил угощение в рот и прожевал его, блаженно щуря глаза.
– Вкуснятина!
Девочки посмотрели на него голодными глазами. От «деликатеса» не отказался никто, даже привереда Моаша. Одна нагиня, задумчиво прожевав свою порцию, заметила:
– Ничего так. Посолить, и будет самое то.
Вааш украдкой перевёл дух.
Птичек было всего две, а их десять, себя Вааш не считал, ограничившись одной порцией. Девочкам
– Спать будем здесь, – распорядился он. – Прижимаемся друг к дружке, чтобы теплее было, и отдыхаем. И ещё. Я среди вас один мужчина, мне тоже нужно отдохнуть, чтобы иметь силы в случае чего с врагом драться. Поэтому вы все по очереди будете дежурить.
Нагини посмотрели на него круглыми глазами.
– Что не так, бойцы?! – гаркнул Вааш. – Знаю, тяжело. Зато потом будет легче. Вы уже сейчас выдаёте такие результаты, что у меня больше никогда не повернётся язык назвать начинающего бойца бабой: больно уж чести будет много! Вас десять, поэтому каждая подежурит совсем чуть-чуть. Если услышите любой подозрительный шум, сразу будите меня. Ясно?
Девочки вразнобой закивали головами. Похвала придала им сил.
– Шарилла, заступаешь первая.
– Что делаю? – не поняла девушка.
– Первая дежуришь, – пояснил Вааш. – Моаша после тебя.
Та возмущённо сверкнула глазами, но ничего не сказала.
Тут неожиданно Виаша метнулась в сторону, и её вырвало.
– Что такое? – обеспокоенный Вааш поспешил к ней.
Похоже, сырое мясо не пошло впрок. Нагиня обернулась и блекло улыбнулась.
– Ничего страшного, – сказала она. – Это от переживаний. Меня уже неделю рвёт.
Безумная мысль закралась в голову Вааша, и он аж похолодел. Ласково улыбнувшись, он как можно мягче сказал ей:
– Пошли поболтаем.
Девушка вскинула на него испуганный взгляд, но встала и двинулась за ним. Отползя на приличное расстояние, Вааш обернулся к ней и, не прекращая улыбаться, спросил:
– Виаша, скажи, никто из мужчин, что держали тебя в плену, ничего плохого не сделал с тобой?
Её глаза расширились, и она судорожно вцепилась в подол платья. Даже в сгустившейся тьме было видно, как побелело её лицо. Губы её затряслись, и она расплакалась.
– Я очень боялась! А он… он был таким жутким. Я позволила ему делать с собой всё, что он хотел. Он… он… в тот день, когда меня отдали им, со мной хотели сделать что-то ужасное. Но он передумал! Я лежала на камне, когда он вытащил какую-то двуногую девушку, сказал, что приберёг её на случай, если «этот» не найдёт материал. А потом он разрезал мне руку, набрал крови и влил в рот девушке. Что-то прошептал, и она начала дико корчиться на полу и молча кричать. Рот открывала, но не исходило ни звука.
Она прервалась, громко всхлипнув, а потом продолжила:
– Она стала совсем как я, только с ногами. Он унёс меня, а потом я слышала, как кричала та девушка.
Её глаза наполнились безумным ужасом, и она обхватила голову.
– Она кричала так громко и долго… Я так испугалась… Я не хотела умирать, как она. Поэтому я позволила делать с собой всё, что хотел он…
– Ну-ну, – Вааш заключил её в свои объятия и начал успокаивающе укачивать. – Ты всё правильно сделала. Ты молодец! Всё, забудь об этом! Ну, подумаешь с первым мужиком не повезло! Другого потом сама выберешь. Самого лучшего.