Плата за обман
Шрифт:
— А то! — крикнула ей вслед Даша. — Пейзажная аллея, Гончарка, Андреевская церковь!
Бирюзово-золотистая жемчужина барокко, удивляя своей стройностью, застыла в раме окна, словно ожившая акварель. Видны были древние киевские холмы, те самые, упомянутые Нестором-летописцем в его знаменитой «Повести временных лет». Внизу, между ярами, раскинулось старинное урочище Гончары — Кожемяки, называемое киевлянами попросту Гончарка. Вдалеке угадывалось волшебное, навсегда связанное с именем Булгакова место — знаменитый Андреевский спуск.
«Да, — подумала Вера, — человеку, живущему в квартире с окнами, заполненными таким
— Подумаешь, пейзаж, — фыркнула Лидия Завьялова, известная актриса. Она развалилась на диване и рассматривала подушечки, гладила пальцами шерстяное покрывало. — Меня мало волнует то, что снаружи и далеко! А вот это, которое можно потрогать, совсем другое дело. Ну, ты, Дашка, и стервоза!
— Чего это? — удивилась хозяйка.
— Так здорово тут все устроила! Могла бы и мне из Европы притарабанить всяких таких штучек! Вроде этих шкатулок старинных, ломберных столиков, канделябров… В общем, какую-нибудь милую рухлядь! — сказала Лида, конечно, не забывая время от времени демонстрировать свой роскошный бюст и встряхивать длинными мелированными волосами. — Вот возьму и тоже сниму себе стильную хату и обставлю ее, как ты.
— Ага, — удовлетворенно улыбнулась Сотиикова, — оценила! Это из антикварных лавок Барселоны, Рима, Марселя, Вены. Они там не только бережно хранятся, на старину колоссальный спрос у дизайнеров. Вы не поверите, интерьерщики-мебельщики даже искусственно состаривают дерево, добавляя в него следы от несуществующих жучков, специально растрескавшиеся фрагменты — чтобы создать впечатление старинной вещи!
Даша, стройная и высокая, в черном с блестками платье, которое подчеркивало фигуру и очень шло к ее смоляным волосам, прохаживалась по комнате из угла в угол. От природы смуглая и кареглазая, она походила одновременно на узбечку и на японку. А черные прямые волосы делали ее точь-в-точь похожей на Маугли или мальчика-принца из индийской сказки. Восточный типаж дополняли янтарные бусины глаз, черные густые ресницы. Симпатичная и умная, при этом она еще и досконально знала свое дело — рекламу и маркетинг. И в свои тридцать с хвостиком была уже профессионалом в рекламе. Семьи у нее не случилось, а был любовник Сашка Романенко, ее подчиненный, художник-дизайнер агентства — мечтательная творческая личность, обремененная семьей и детьми.
— Лично я люблю твою скрыню, — усевшись на нее, заявила Вера.
— Между прочим, в подобных скрынях на Украине хранили приданое невесты, — проявила этнографические познания Лидия. Она никогда не упускала случая продемонстрировать свою эрудицию.
— И еще твой кухонный буфет, от него веет бабушкиной теплой мебелью. — Лученко поднялась со скрыни, подошла и погладила гладкую поверхность буфета.
— Кстати, его прообраз — украинский «мыснык», полки для горелок, макитр и мисок, — снова ввернула Лида. Подруги рассмеялись. — Что вы хохочете, глупые! А вот я зато видела точно такие же в Австрии, в гостях у друзей…
Лидия Завьялова в последние месяцы репетировала роль королевы в премьерном спектакле будущего года и постоянно находилась «в образе». Ее прямая спина, надменные и величественные жесты очень забавляли подруг. Актриса была на них вовсе не похожа. Заслуженная артистка страны характер имела ох какой не простой, но при этом внешностью обладала самой что ни на есть изящной: ухоженное тело, платиновые волнистые
Но особенно талантливо она умела находить и использовать в своих интересах нужных людей. С полным отсутствием каких-либо принципов и прямолинейностью трамвая она выжимала каждую секунду жизни, как лимонную дольку в чае. Использование людей, а особенно мужчин, было налажено идеально. Понятия добра и зла в ее сознании были сильно смещены.
Такие разные, почти противоположные — все же они очень любили встречаться втроем, болтать о своих женских делах и помогали друг другу всем, чем могли.
— А теперь пройдите сюда, я покажу… Смотрите, какую я Марусю себе завела! — Дарья пригласила подруг на кухню.
— Кого-кого завела? — недоумевала по пути Лида.
На кухне красовалась настоящая расписная печь, только в современной трактовке. У печи хлопотала аккуратная старушка в крепдешиновом платье в мелкий горошек и белом ситцевом платочке.
— Вот, знакомьтесь. Это моя Марья Семеновна. Без нее я бы пропала.
— Та не треба так официяльно! — замахала сухонькими ручками помощница по хозяйству. — Маруся я усе життя! А отчество только у паспорти.
— Так вот кто нас будет баловать пирожками с вишней, — приветливо улыбнулась Вера домработнице. — Очень приятно познакомиться, Вера…
— А я Лидия Завьялова, ваша любимая актриса сериалов, — усмехнулась артистка, наблюдая процесс узнавания на Марусином лице.
— Ото ж я и бачу, шо вы ета, ну, Элла. Та, шо чужого мужа одбыла, — с неодобрением посмотрела старушка на Лиду.
— Маруся! Это никакая не разлучница из сериала, а моя подруга, заслуженная артистка Лидия Завьялова! — вступилась за актрису хозяйка дома.
— Хто на шо вчився! — философски подвела черту знакомству домработница и пожала плечами.
Пока Маруся накрывала на стол, Даша принялась жаловаться.
— Квартира всем хороша, конечно, но тут есть одна соседка — просто ужас. Злобная такая бабулька…
— Эй, погоди, — сказала Лида, — тут же только состоятельные люди живут, ты чего?
— А что, Баба Яга не может быть состоятельной? — парировала Даша. — Короче, придирается ко мне на каждом шагу, за каждую мелочь. Скандалит. Прямо не знаю, что мне делать… И так, и этак пробовала. Не унимается.
— Ведром по голове! — предложила агрессивная и решительная актриса. — Ишь какая! Это она тебе завидует, твоей молодости и красоте. Вот у меня в театре тоже было…
— Варианты есть, — сказала Вера Лученко, удобно откинувшись в кресле и поглаживая шерстяную накидку на нем. — Ничего катастрофического не вижу.
— Шутишь! Какие варианты?
— Бабушку игнорировать, вывести ее за поле восприятия, как мы выводим политиков, погоду, всякие неприятности. И жить своей жизнью.
Даша удивленно уставилась на Веру.