Плата за свободу 2. Вернуться живым

Покровский Ян

– Командир, лодка противника активно маневрирует. ЭМИ-зарядом поврежден наш дрон, корректировки наведения торпед теперь нет.

– Не каркай («не сбивай с толку» выдал переводчик), акустик, – процедил сквозь зубы Емельянов.

– Четвертая торпеда потеряла цель, выведена из строя РЭБом противника, – продолжал доклад офицер корабля, – десять миль до цели. Последняя торпеда четко захватила цель, – радостно закричал акустик.

– Вот, а ты говорил, с нами кашу не сваришь (мы не эффективная команда), – улыбнулся Емельянов.

–

Командир, лодка противника резко изменила глубину погружения и направление движения. Торпеда отреагировала, но наведение сбивают средства радиоэлектронной борьбы.

– Подтверждаю расхождение целей, – сообщил штурман.

– На сколько расхождение? – уточнил капитан.

– Торпеда пройдет под лодкой на расстоянии около пятидесяти метров, – доложил офицер.

– Старпом, акустик и штурман, слушайте меня, – глаза Емельянова блестели как у тигра при виде добычи, – произвести самоподрыв торпеды при минимальном сближении с лодкой противника.

– Есть, капитан, – хором ответили его подчиненные.

Три офицера объединились и стали считать секунды. Далекий подводный взрыв докатился до нас слабым покачиванием субмарины.

– Акустик, доклад, срочно, – дал задание капитан.

– Лодка противника потеряла ход, фиксирую многочисленные выходы воздуха из корпуса корабля – прокричал акустик.

– Вот так вот, – потер руками Емельянов, – знай наших (мне кажется, я понял смысл фразы без комментария переводчика). Ну что, товарищи офицеры, будем добивать подранка?

– Командир, мне кажется не стоит с ними связываться, они свое получили. Впредь будут умнее, – выразил общее мнение старпом.

– Молодец, – похвалил его капитан, – правильно мыслишь. Старпом, слушай мою команду. Курс – прежний, скорость – максимальная. Уходим отсюда, ребята. Да, и передайте «Goodbye» нашему противнику.

Напряжение на капитанском мостике разрядилось в одну секунду. Дежурные офицеры начали громко переговариваться между собой, обсуждая только-что завершившееся подводное сражение субмарин. Я шумно выдохнул и уже собирался уходить, но меня остановил доклад акустика.

– Командир, фиксирую запуск торпеды из корабля противника, – глядя в экран монитора, сообщил он, – цель одиночная, быстроходная, скорость 80 узлов, время до столкновения, если наша скорость не изменится, двадцать четыре минуты.

Командир корабля, как и все находящиеся на мостике, был сильно удивлен поступившей информацией.

– Они что, совсем рехнулись, иху мать? – ни к кому не обращаясь, пробормотал он, – они же у нас как мишень в тире.

– Что будем делать, командир? У нас еще две торпеды в аппаратах заряжены. Может, шарахнем по ним, да смотаемся подальше? – предложил старпом.

– Самый полный вперед, – скомандовал Емельянов, – есть одна идея, товарищи офицеры. Предлагаю обогнуть лодку по дуге и навести торпеду противника на их же лодку. Штурман,

рассчитай курс захода в борт лодки противника. Старпом, выжимай из нашей красавицы все, что сможешь, до последней капли. Акустик, до сантиметра контролируй расстояние и пеленг на корабль неприятеля. Штурман, какая скорость нам потребуется, чтобы уйти от столкновения и подвести торпеду противника?

– Командир, – штурман повернулся к Емельянову, – это очень опасно. Мы можем не успеть, а если даже все получится, как вы предлагаете, нас накроет мощный гидроудар и может зацепить осколками от взрыва торпеды и лодки.

– Какой умный у нас штурман, – похвалил его капитан, – на это счет есть у меня еще одна сумасшедшая, но очень интересная мысль. Итак, штурман, какая скорость нам нужна?

– Сейчас командир, – он погрузился в расчеты, – минимум надо разогнаться до 65 узлов, траекторию движения досчитываю, но в принципе, все получается. Лодка противника на глубине пятьсот пятьдесят метров, скорость 3 узла и постепенно снижается.

– На какой глубине мы пройдем над лодкой врага? – спросил командир.

– Если мы будем двигаться под углом сорок пять градусов к поверхности океана, синхронно продувая цистерны, я смогу провести наш корабль в десяти метрах над лодкой неприятеля, – не понимая, к чему клонит капитан, сообщил штурман.

– Не меняя курс и скорость, сколько нам понадобиться времени, чтобы выскочить на поверхность?

– Двенадцать секунд, – чуть помедлив, сообщил штурман.

– Старпом, ты слышал? Разгоняйте лодку до 65 узлов, траекторию движения штурман сбросил, когда будем проходить над лодкой противника, мы должны обгонять торпеду на двенадцать секунд, не больше и не меньше.

Лодку сильно накренило вправо. Я опять ухватился за поручни, чтобы удержаться на месте. Даже здесь, на капитанском мостике, слышалось низкое визжание колоссального по мощности магнитрона, с неимоверной силой толкающего громадную лодку вперед.

– Командир, скорость 60 узлов, глубина шестьсот, торпеда нас догонит через двенадцать минут, – посыпались доклады.

– Старпом, дожимай, 65 узлов нужно, – приказал командир подлодки.

– Ограничение, командир, программа не дает увеличивать мощность. Силовой контур может не выдержать.

– Как нам обойти запрет?

– На распределительном щитке стоят предохранители, они завязаны на программу контроля мощности силового контура центрального компьютера. Если их снять, мы разгонимся до нужной скорости.

– Снять предохранители, живо, – отдал приказ Емельянов.

Звук работающего на пределе сил магнитрона уже резал уши. Лодка задрала нос кверху, и с огромной скоростью, рассекая морскую пучину, стремительно приближаясь к американскому боевому кораблю.

– 67 узлов, глубина шестьсот, до прохода над лодкой противника полторы минуты, – докладывал штурман.