Плата за власть
Шрифт:
Столб света, исходивший из круглой прорези в крыше снисходил в Залу, ярко освещая старый дуб. Эйдена завораживал этот пейзаж, он давно не испытывал подобного. Забыв обо всем, он так и стоял, обдумывая сколь много пережило это древнейшее дерево.
Сколько он пережил человеческих поколений? Просто не сосчитать. Теперь принц понимал, что жизнь человека - скоротечна, словно у нас есть лишь одна минута от юности до старости, которую нужно прожить достойно, оставив после себя величественное наследие, а иначе смысл просто теряется где-то в зря потраченных
Но сколько бы не прошло времени, дуб все равно стоял здесь, перед Эйденом... На его ветвях можно было разглядеть взбухающие почки, которые вот-вот должны были преобразиться в листву и вновь начался бы один из многих расцветов исполина.
Принц стоял на небольшом балкончике, который находился на третьем этаже Залы Величия. Выглянув из-за перил он разглядел небольшую каменную табличку, на которой было высечено имя того, кто посадил этот дуб.
"Древние руны Обсидиановой Империи", - ухмыльнулся принц. Его губы зашевелились, читая слабо высеченные знаки: "Дуб посажен в год основания Хелстрома, в двести шестьдесят втором году Золотой Эпохи, в знак твердости не только этого дерева, но и самой твердыни и ее защитников. Никому не взять город штурмом, пока стоит дуб на сем месте. Его Чародейство, архимаг Оронтор".
Прочитав это, Эйден сделал несколько шагов назад, чтобы вновь окинуть взглядом все величие тысячелетнего гиганта.
– Любуешься?
– тихо подойдя сзади, промолвил Фаанир.
– Да. Это действительно чудесно. Я никогда не видел ничего похожего, честно.
Молодой лорд Хелстрома улыбнулся.
– Я часто здесь стою вместе с женой и сыном, забывая обо всем на свете. Так хочется иногда побыть одному, здесь, вместе с любимым человеком. Надеюсь, что мой сын займет одно из этих мест на пустых постаментах, чтобы он был великим военачальником и мудрым правителем одновременно, словно воевода Балиан, который на долгие годы откинул орков в Великую Степь.
– На одном из постаментов можешь стоять и ты, - подметил принц.
– Нет, точно не я. Я не заслуживаю этого почетного звания, после всего, что я сделал... Знаешь, Эйден, мне не хватает твоего брата. Не проходит и дня, чтобы я не жалел обо всем. Я должен был помешать Дейгону, но я этого не сделал. Ты меня не сможешь простить, но все же попытайся. Гнев и жажда отмщения закрыли мне глаза... Я не знаю, что еще сказать, хотя слова, наверное, тут излишни.
– Я тебя прощаю, Фаанир, - неожиданно для себя сказал Эйден.
– Ты человек чести, но все мы иногда ломаемся. Аренор тоже совершил ошибку, предпочтя семью вместо долга. Он сделал свой выбор - и боги наказали его.
Фаанир облегченно положил свою руку на плечо принца, улыбаясь.
– Спасибо, мне нужен был этот разговор... Но, к сожалению, от твоего прощения все равно бессонные ночи не исчезнут из моей жизни.
– Знаешь, человеческая жизнь слишком коротка, чтобы постоянно жить в прошлом. Живи настоящим... Это я понял, смотря на этот дуб, прорастание которого длится тысячу и еще несколько сотен
– Ты не перестаешь меня удивлять, Эйден. Ты мудр не по годам. В этом твоя сила, - подметил лорд Хелстрома.
– Ладно, хватит об этом, - сменил неприятную тему принц.
– Какие у нас планы?
– Я проголодался, да и тебе следует подкрепится. Поэтому предлагаю тебе поужинать с моей семьей. Ты не против?
– Конечно, с удовольствием, - ответил принц, ощущая ужасную пустоту в желудке.
Он был готов сесть за один стол даже с самим Зехаром, потому что голод уже успел порядком измучить его... Фаанир начал спускаться вниз. Эйден последний раз с высоты балкона посмотрел на древнее величие и последовал за лордом.
***
Свечи освещали тусклым светом длинный пиршественный стол, который казался ужасно пустым. В его главе сидел лорд Фаанир, справа от него была его жена - Айрис, а слева сидел его маленький сын - Бэйман. Эйден сидел вдали от них, через четыре стула от жены молодого лорда.
На этот же день, после прибытия в цитадель, Фаанир решил познакомить Эйдена с семьей и решил устроить небольшое пиршество. Вот только проходило это все не слишком удачно. Жена Фаанира постоянно молчала, а он сам лишь редко задавал вопросы, которые были не к месту. Его сын иногда поглядывал на принца, словно на призрака или восставшего из того света.
Дальше ужин проходил в тишине, которая редко нарушалась стуком тарелок или скрежетом вилок. Эйден медленно жевал и глотал куски мяса, редко осматривая семью Фаанира. Его жена обладала миловидным лицом и черно-пепельными волосами. Но в то же время она выглядела грустной и напуганной, хотя безопаснее цитадели Хелстрома места не сыскать...
Это настораживало Эйдена. Видимо она хорошо помнила ту обиду, которую нанес ей Эймар. Тем временем маленький Бэйман постоянно ворочался на своем стуле и с интересом поглядывал в сторону принца, не отводя от того взгляд.
Бэйман был ужасно похож на отца. Рыжие волосы, большие зеленые глаза и прямой нос. Его внешний вид и поведение лишь подчеркивали его неусидчивость. Сам Фаанир увлекся трапезой, или делал вид этого. Нависшую тишину нарушил сын лорда:
– Пап, а это правда принц Эйден?
Айрис поперхнулась едой, а лорд Фаанир испил вина и сурово посмотрел на сына.
– Это неприлично, Бэйман. Как видишь, и еще он наш гость. Поэтому будь сдержанней.
Его сын виновато наклонил голову вниз, а затем вновь искоса поглядел на принца. Тот поежился и принялся не замечать косых взглядов, хмуро раздумывая о будущем.
– Тельсон, отведи Бэймана в постель. Уже время!
– приказал лорд Фаанир стоящему позади слуге.
Тот быстро выполнил приказ, отведя за руку малыша в свою постель, на ходу рассказывая ему какую-то историю, которую любил слушать на ночь маленький Бэйман.
– Я тоже пойду, - встав из-за стола и тихо сказав своему мужу, сказала Айрис.