Платить по счетам придется
Шрифт:
Стоим, думаем перед пропастью:
Сгинуть или отпрыгнуть назад,
Включивши турбинные лопасти,
Чтоб загнать мракобесие в ад.
Истекло для раздумия время
Незатейлив ответ на вопрос:
Мы устали от этого бремя,
Иль ответ на вопрос недорос?
Иль в сознание сумрачном нищем
Не возникла мечта свободы
Неужель избавленья не ищем
Мы в величие нашей природы.
А
Взорвать его изнутри бомбой.
Что уж теперь мелочиться -
Бомбы теперь в моде
Телефонный разговор
Ангелочка с Вованом
(Звонок из Берлина)
– Дорогой мой Вальдемар, я устала
Ожидать, когда же план мы включаем?
Я все твои исполнила желанья,
Пришло время сказать: "До свидания!"
Нашему черному другу Обаме
И послать его к чертовой маме!
– Дорогой мой Ангел, мой торопыга,
Ты ножками своими зря не дрыгай,
Прояви, мой Ангел, чуть терпение,
Не приведет к добру твое рвение -
Еще не созрел до конца баклажан,
Чтоб в дело пускать наш секретнейший план.
– Но милый Володья, мой дрезденский друг,
Обама замучал, берет на испуг,
Грозит иммигрантов на нас натравить,
Германскую силу по ветру пустить.
А тут еще мой избиратель вопит -
Импичментом скорым Берлину грозит.
– Анжела, ты баба, но все же мой "фройнд"
Поскольку в "ЕЭС" никто не достоин
Штаны на себя надевать, только ты,
Поскольку лишь ты баклажана "на-ты"
Способна послать, чтоб мозг ему вправить
И за Атлантику к маме отправить.
Не паникуй Ангелочек, дружок мой,
Ты помни, что Вова твой - не маромой!
Я щедрый и добрый, особенно к немцам,
К корякам, тунгусам и всяким там ненцам.
Тебя я в беде никогда не оставлю
И в русских былинах героем прославлю
– Ну, ладно, Вован, положусь на тебя,
Но если случиться какая беда,
Ты не бросай меня, брат мой названный,
Нас только двое - идее преданны:
Ты - мой президент, и канцлерин - я.
Европа-Россия есть наша семья.
– За то и люблю тебя я, Анжелика,
Что ты не Олланд, не в бочке затыка.
Ты общий наш интерес понимаешь,
В заоблачных высях ты не лететаешь
Знаешь наверно, что наши народы
Были и будут единой породы.
У нас один враг-вурдалак.
Мы помним, как крестьяне
Рассохшееся колесо,
Прежде, чем ехать,
Бросали в воду.
Вода возвращала колесу
Первозданное состояние,
Заменяя
Утерянный березовой древесиной,
Колесо из которой делается.
***
И ехало колесо дальше без скрипа,
Не сыпались спицы из ступицы,
Обод железный держал,
Сочетая единства крупицы.
***
Закрутилось колесо истории,
Пропитанное русской кровью.
Донбасс стал центром мистерии,
Пропитанной гневом и болью.
Маленький камушек покатился,
И вызвал сход лавины.
Бег в никуда прекратился -
Там взрываются мины.
Колесо истории покатилось,
Смазаное русской кровью,
Мракобесие в ужасе взвилось,
Почуствовав силу и волю.
И это есть конца начало
Демонам преисподней.
Русский надвинул забрало,
Исполненый силой господней.
Германцы, не отставайте!
Арийцы вы или как?
Против врага вставайте
У нас один враг-вурдалак.
От вас наши сущие беды
Сжимаясь, становимся тверже
На фоне стараний иных,
Которые подлою ложью
Сживают со света святых.
***
Вам нет ни числа, ни начала,
Ваш облик рога и копыта,
И суть, ваша бани мочало,
И душенька оспой изрыта.
Вы, чада, без знанья границы,
Не счесть вас в Берлине, в Москве,
И ваши лисинные лица
Нам не приятны вдвойне.
Шустрите, как крысы подпольные,
Пытаясь под честь рыть подкопы.
Рабы вы вёслогалeрные,
Не злата - говна рудокопы.
Вы роете норы под нами -
Слепые кроты-корнееды,
Идеи святой басурмане -
От вас наши сущие беды.
Кто макакою рожден?
Кто макакою рожден?
Псаки!
Кто мозгами обделен?
Псаки!
А кого везут в дурдом?
Псаки!
А дурдом есть Белый дом?
Враки!
Белый дом - для ВИП-персон,
Не для Псаки.
Там живет Gorillоsohn
В ВИП-бараке.
У него свои пресс-мозгоправы,
Те, которые всегда правы.
В Белом доме фейсконтроль
строгий,
Здравых не допустят близко
к порогу.
Рулит ими сын Хуссейна -
Обама
Рулит криво, как "водила"
пьяный.