Платит проигравший
Шрифт:
когда мы собирали инструменты. Ее разгрузили за десять минут.
— Почему ты решил, что разгружали наркотики?
— Здесь все просто. Часть коробок подняли на второй этаж к хозяину. Продукты, как вы понимаете, разгружают на кухню, а больше нам ничего не возят.
— Ты сказал, что вы собирались уходить, когда привезли товар. Откуда ты знаешь, что было позже?
— Нас кормят обедом после репетиции, и мы задержались.
— О'кей. Сколько коробок осталось в клубе и сколько забрал Блэк?
— Не считал. Но привезли
— Я знаю эту контору.
— Так вот, грузовик был полный. Наверх отнесли пять, шесть коробок, а остальное увез Блэк.
— Часто привозят товар?
— Один раз в два, три месяца.
— Кто его сопровождает?
— Один и тот же тип. Во всяком случае, я вижу его не в первый раз. Тощий, лет пятидесяти, в очках. У него два зуба вставных. Золотые клыки.
— На западе не ставят металл на видное место. Он был один?
— Нет. Еще шофер. Такой толстяк, похожий на шкаф. Он тоже здесь не в первый раз.
Не тот ли это шкаф, который встретился мне в доме Кейлеба? По описанию похож. Но об очкарике мне попросту надоело слушать. Похоже, это он угостил меня ударом по голове. Чудная парочка.
— Какая машина приезжала с людьми Блэка?
— Крытый фургон. Но таких тысячи. Номера я не запоминал. Как только Фсркенс получил товар. то, очевидно, дал сигнал. В клуб потянулись клиенты. Отбоя не было. Коробки Блэка еще стояли внизу, а уже человек тридцать побывали у хозяина. Самые нетерпеливые. Мы к таким зрелищам привыкли.
— Что же, информация ценная. Проследив за машиной, можно выйти на цель. Если повезет.
— В этом может помочь Лола.
— Что она знает?
— Лола наша танцовщица и певица.
— Мулаточка, которую я видел на сцене?
— Она. Дело в том, что Лола не очень чистоплотная женщина. Ее интересуют только деньги. Тот тип в очках одно время был ее любовником. Я знаю, что он с ума сходит по Лоле. Она не возражала, пока у того были деньги. Около полугода назад Лола его бросила. Причина может быть только одна — у парня нет бабок. Раньше он в клубе швырял ими, делал Лоле дорогие подарки, а теперь бывает здесь только когда приезжает с товаром, и скулит возле Долиной юбки.
— Вывод: он ей не нужен и она его сдаст. Но эта птичка потребует взамен денег, а я не так богат.
— Не потребует. Она боится моего брата и с ужасом ждет его возвращения. Он когда-то имел на нее права, но после того, как Кларка посадили, пустилась во вес тяжкие. Если она узнает, что вы как-то связаны с моим братом, она расколется.
— Неплохая идея. Где девушка сейчас?
— Вы нетерпеливы.
— У меня не так много времени.
— О'кей. Поехали. Район Хаммисайд. Гаррисон-стрит, 110.
— Неплохо устроилась.
Через сорок минут я объяснил привратнику, что он потеряет больше чем найдет, если будет стоять
— Пятый этаж, сэр.
Саксофонист со мной не пошел, ну и бог с ним. Нельзя же человека превращать в мочалку.
Дверь после шестого звонка открыла хозяйка, но закрыть ее снова ей не удалось. Я вовремя подставил ногу и без особых усилий вошел в квартиру. Такая берлога недешево стоит, тут было на что посмотреть, но я не зевал по сторонам, а впихнул красотку в комнату. Из спальни выскочил прыткий козлик в брюках с висящими по бокам подтяжками, но без сорочки. Щеголь принадлежал к касте белых, но упрямых.
— Выгони этого мерзавца, Moнти — визжала хозяйка, запахивая прозрачный халатик.
Мопс оставался Мопсом. Пару раз ему удалось прыгнуть, на третий я врезал ему по носу. Поливая паркет кровью, он причитал на коленях, как мусульманин перед мечетью.
— Хватит дрыгаться. Мне нужно с тобой поговорить, крошка. Отправь этого придурка в ванную и сядь здесь. — Я указал на кушетку, обтянутую цис-тастым шелком.
— Я тебя еще встречу, — пугнул меня Мопс, пуская слюни.
На какое-то время он исчез и я смог переброситься парой фраз с Лолой. Глаза ее метали молнии и дышала она, как насос, но сидела молча.
— Кларк обидится, если я расскажу ему о твоих похождениях.
Ее тряхануло, как еретика при упоминании имени великого инквизитора.
— Но я могу этого не сделать, если ты мне расскажешь о другом своем дружке. Если мне память не изменяет, зовут его Пессетайн.
— Как? — прохрипела она.
— Говорю по буквам: П — проститутка, Е — евнух, С — сутенер, С — секс, Е — еще евнух, Т — труп, А-аборт, И-игла, Н-наручники. Не имя, а полиый джентльменский набор. Повторяю целиком: Пессетайн.
— Ясно, ясно. Не дави, как пресс на спичку. Элиот его зовут. Что тебе от него надо?
— Выкладывай все, что знаешь.
— Черт его знает. Он из Чикаго. Профессор, химик. Здесь у него своя лаборатория. Были деньги, теперь.лопнул. Причин не знаю, не интересовалась. Кончились, значит. Старый кретин думал, я обожаю его. Им только давай, а как платить, так нет.
— Профессор? Это интересно. Где он живет?
— Был у него дом на берегу, а потом он его заложил и переехал в город, не знаю, куда.
— Заложил?
— Говорю же тебе, с деньгами у парня не все в порядке. Разорился.
— Какая у него машина?
— Был черный «плимут», теперь не знаю.
— Дружка его как зовут? Мордоворота с грузовика? Сегодня днем с ним приезжал в клуб.
— Тюфяком он его зовет.
— Мне не кличка нужна, а имя.
— Дурацкое имя, Гилгут. Гилгут Стейн, кажется.
— Они работают на Феркенса?
— Нет. Скорее Феркенс на них, только не ясно, куда они деньги девают.
— Ладно, не будем углубляться. Твой Мопс на Блэка работает?