Плато Лаго-Наки
Шрифт:
– Можешь взять себе на время. А я ножи возьму, если не возражаешь.
Он тут же проверил пистолет, отметив, что оружие почищено. Решительно засунул его за пояс брюк впереди. Кивнул на ножи, оставшиеся в ее руках:
– Ты их метать можешь?
Инга покачала головой:
– Метаю плохо, но дерусь с обоими сразу. Тип – «мельница»!
Полковник покрутил головой по подушке в изумлении:
– Интересные у тебя навыки. Хотелось бы узнать, откуда, да ведь не скажешь…
Василий начал подниматься, но она удержала, положив руки на широкие плечи:
– Спи
Он предложил, качнув головой в сторону окна:
– Давай лучше ко мне? Все же замок имеется и окно с решеткой, а не как у тебя…
Жарова подумала и согласно кивнула. Подошла к тумбочке. Достала ночную сорочку. Повернулась к мужчине со смущенной улыбкой:
– Вот уж не думала, что в первую же ночь, в незнакомом месте и окажусь в постели с незнакомцем! Ужас! Надо подушку захватить.
Он улыбнулся в ответ. Осторожно встал. Передвинул пистолет назад и взял куртку с окровавленной тенниской со стула:
– Тогда продолжаем игру.
Натянул куртку на обнаженные плечи. Вместе с подушками Инга прихватила с собой аптечку. Пояснила в ответ на его удивленный взгляд:
– Мало ли…
Шагнула из комнаты, прижимаясь к его плечу и обхватив за пояс свободной рукой. Прижалась нарочно, хотя и не плотно, прикрывая от нескромных глаз лейкопластырь, которым дополнительно заклеила рану поверху. Бок военного напоминал зебру на асфальте. Инга между тем любовно и отрывисто шептала:
– Господи, и почему я тебя раньше не встретила? Да я бы после того, как напали и минуты спокойной не пробыла, а ты, как скала!
Посмотрела на военного. Он улыбнулся одобрительно, подмигнув. Лениво произнес, слегка поглаживая ее пальцами по плечу:
– Да ладно тебе меня превозносить! Словно я подвиг какой совершил!
Она горячо воскликнула вполголоса:
– Как ты быстро среагировал! Я же не слышала!
Он отчетливо хмыкнул:
– Жаль, не удалось в темноте разглядеть лицо! Я бы ему показал потом. Интересно, кто это такой? Вроде, на базе всех знаю…
Оба услышали еле слышный скрип пола в соседней комнате. Инга невольно прижалась к плечу мужчины, и тот понял ее страх. Погладил по плечу, успокаивая. Когда она подняла голову, подмигнул подбадривая. Остановились возле двери в его комнату. Василий сунул руку в карман джинсов и вытащил ключ. Спокойно отпер дверь со словами:
– Когда дрался, боялся ключ выронить.
Зашли в его комнату обнявшись. Едва дверь закрылась, Инга отстранилась и украдкой вздохнула, искоса взглянув на широкую грудь. Удивительное дело, но ее притягивало это молодое и сильное мужское тело. Жарова давно считала, что ее душу уже ничто не сможет разбудить. Быстро бившееся сердце доказывало обратное. Она попыталась отогнать от себя грешные мысли и сразу поняла тщетность попытки. Полковник за этот коротенький вечер умудрился показать, что она остается женщиной. И она хотела его рук, его ласки. Чтоб скрыть свое состояние, уставилась на смутно белевшее окно с темными квадратиками решетки.
Военный между тем прикрыл шторку на окне. Нажал на выключатель и тусклый свет залил
– Они попытаются подсматривать и подслушивать именно через скважину. Хочешь завтра прокатиться верхом?
Она согласилась, бросая в изголовье принесенные подушки:
– До четырех вечера могу кататься, а потом… – Смутившись, добавила: – Я пообещала Алексею готовить в выходные и помочь его людям.
Как ни странно, но Василий не рассмеялся. Понятливо кивнул:
– В выходные в горах делать нечего. Всюду люди. Поможешь и хорошо. А ты готовить умеешь?
Она кивнула:
– Умею. Плов сделаю и шашлыки. Матвей так обрадовался! И почему-то сказал: «Спасен!».
Полковник пожал плечами, стараясь сохранить на лице серьезное выражение:
– В прошлые выходные Мотя угостил шашлыками компанию из шести человек… – Не выдержав, рассмеялся: – Сверху шашлыки были просто идеальными, но внутри!.. В общем, разнимать Матвея с ребятами пришлось мне и Валентинычу! Конюх, черт здоровый, против всех шестерых стоял! Фингал ему Валентина какой-то травой убрала за пару дней. Ребята пообещали на эти выходные большой группой явиться и если снова шашлыки сырые будут, заставить Матвея съесть все, что они закажут. Вот он и нервничал.
Теперь уже и Инга рассмеялась:
– Понятно! Шашлыки будут отменные, обещаю!
Военный подошел к кровати и свернул покрывало. Обернулся. Инга попросила шепотом:
– Мне бы переодеться…
Он отвернулся к стене, молча слушая шуршание одежды. Жарова скользнула в чужую постель и замерла. Василий медленно повернулся. Посмотрел на напряженное лицо женщины. Выключив свет, тоже зашуршал одеждой. Одеяло чуть приподнялось. Раздался еле слышный шепот:
– Не бойся. Я же обещал. Нам придется немного разыграть эту пару…
Они минут двадцать изображали пламенную страсть. Кровать скрипела и стонала, а они почти беззвучно хихикали при каждом особенно резком звуке, не забывая стонать и говорить ласковые слова прерывающимся шепотом. Инга закрывала рот ладонью, чтоб не расхохотаться. Да и полковник, судя по тряске в его теле, похохотал бы от души. Когда устали, прислушались. Минуты три ничего не слышали, а затем явственно донесся шорох, легкие шаги и еле слышный скрип двери. Инга, поколебавшись, все же дотронулась полковнику до обнаженного плеча и попросила:
– Извини, пожалуйста, но мне надо кое-что рассказать…
Придвинулась лицом к его уху и прошептала:
– Тот, кто называет себя Вадимом, на самом деле Муса Валиев, заместитель полевого командира Гантемирова. Да и второй мне кажется знакомым…
Он удивленно повернул голову, невольно задев губами по ее щеке:
– Откуда ты это знаешь?
Она вздохнула:
– В свое время я была фотокорреспондентом. Не спрашивай пока ни о чем. Теперь слушай дальше…
Она рассказала ему о словах Валентины и о том, что успела заметить сама: