Платон. Книга первая. В прятки с судьбой
Шрифт:
— Что за Марта?
Ваня рассмеялся.
— Тут такая история была, — начал рассказывать он, — в общем, наш Май только в корпусе такой белый и пушистый отличник, видели бы вы, что он на гражданке выделывал… Вот видел из вас кто-нибудь кино новое, недавно вышло… это… ну как его? А, да точно… «Один день в Новой Москве».
Однокурсники покачали головами.
— Мда, тяжеловато будет объяснить. Короче, на каникулы мы решили у Петровых, ну, у родителей Мая остаться. Мне-то до дому пришлось бы на другой конец страны лететь, а так мы у его родителей остались. Какие каникулы у нас
— Ну, Ванька не томи, рассказывай, что дальше-то было? — подал голос Гришка Родионов, знакомый Вани.
— Ну, там такая история была. Это суббота была? — спросил Ванек, повернувшись к другу.
— Ага, — ответил Май, ожидая, что вывернет Сафин.
— Ну, так вот в субботу мы как нормальные пацаны пошли в один из местных клубов. Точнее даже не пошли, меня потащил этот обормот, — рассмеялся Ванек и хлопнул Петрова по плечу.
— Сам ты обормот, ты тогда еще весь день меня умолял сходить куда-нибудь.
Однокурсники засмеялись, а Ванек залился краской.
— Короче вернемся к сердцу вопроса. Мы тогда с Маем пошли в клуб не помню, как он назывался, но факт в том, что в клуб нас не пустили.
— Ну, правильно! — расхохотался Гришка, — ваши-то рожи не один фейсконтроль не продут!
— Да ну тебя, — махнул рукой Ванек, — вот нас в клуб не пустили и мы решили немного по парку пройтись. Вот гуляем по парку, а на дворе уже ночь, темно, луна, звезды, и вдруг слышим три женских, ну то есть девичьих голоса. Они вроде как на помощь звали.
Май изобразил коронный жест персонажа древних как мир комиксов про супермена.
— Ну да, примерно так и было, — продолжал Ванек, — ну вот мы, короче, продираемся через кусты, а там кучка пьяных гопников. Ну, что еще сказать, девчонкам страшно, гопникам весело, а мы будущие офицеры.
— Ага, благороднейшие из благороднейших, — улыбнулся Аргентинец.
— Точно, подметил. Ну, так вот, мы так тихонько подходим к ним и говорим, типа «Э-э-э, уважаемые. Обижать даму это нонсенс». А они нам: «Вася, ты кто такой-то?». По-видимому, они всех кого не знают, называют Вася. Я говорю: «Я не Вася, я Ваня» — и как жахнул одному из них, ну, тому, что спрашивал. Я ему ровненько между глаз впентерил. Их короче человек шесть или семь было, а нас-то двое всего, но мы-то в «тельняшках». Короче отделали мы тех гопников как малышню, — сказал Ванек и важно закинул руки за голову. Он знал, что на самом-то деле драка была ужасная. У половины тех пьяных ребят были ножи-бабочки или заточки, в связи, с чем двух друзей они чуть было не покрошили на винегрет. Судя по улыбке Петрова, он тоже это помнил, но чтобы не ломать авторитет, молчал.
— Ну, вот мы этих гопников умотали. Они разбежались все. Только там один остался самый типа смелый, — произнес Ванек и попросил Мая встать, — я ему короче, в голову с ботинка бью, а он…
В этот момент Ванек нанес Петрову удар в голову, тот молниеносно уклонился и короткой подсечкой сбил его с ног. Ваня с грохотом повалился на пол. Парни дружно засмеялись.
— Отставить драки, — резко скомандовал проходивший мимо, офицер. Сафин мгновенно поднялся на ноги.
— Что у вас тут происходит? — спросил он. Май
— Товарищ старший лейтенант, у нас тут просто дружеский спарринг.
Однокурсники тут же подавили смешок. Лейтенант тоже улыбнулся.
— Знаю, я ваши дружеские бои. Чтоб такого больше не было, — скомандовал он и важно удалился. Ванек сел на свой рюкзак и продолжил рассказ.
— Ну, мы вдвоем его все-таки отделали. Потом смотрим, а там девушки остались. Трое. Ну, мы как истинные джентльмены подошли, помогли. Скажу одно — их благодарности не было предела. Я это понял, когда утром проснулся, в абсолютно чужой квартире, а одежду пришлось собирать по всему полу. Как мне потом уже рассказали, мы отправились сначала в клуб, потом из клуба Май ушел с одной, а я с двумя. Вот эту одну и звали Марта, — Ванек улыбнулся, так, как это делают взрослые дочитавшие детям сказку на ночь.
— Май и Марта, — покрутил на языке два имени Генка, — прям весна, какая-то.
Ребята дружно засмеялись.
Они еще примерно около часа разговаривали на всякие отвлеченные темы, пока голос эскадр-капитана Ануфриева не заставил всех в мгновение ока подскочить на своих местах.
После построения всех бойцов на мостике, Ануфриев начал.
— Все, чьи имена и фамилии будут сейчас названы, должны сделать два шага из строя, — эскадр-капитан извлек из кармана гибкий инфомонитор и начал читать по порядку, — Звено И-345-КА…
Ванек вздохнул, процедура распределения обещала быть достаточно длительной, поэтому он уставился в обзорное окно.
Авианосец «Кондор» уже давно покинул пределы родной каждому из присутствующих здесь кадетов планеты Земля. За стеклом толщиной больше метра, перед авианосцем распростерся глухой мрак космоса с мелкими точками звезд, где-то сбившихся в кучку, где-то висевших поодиночке. Большим голубым шаром впереди светилась луна. Несмотря на то, что она была в шести часах пути, выглядела Луна достаточно великолепно. Сейчас не верилось, что какие-то двести лет назад она была желтым безжизненным шаром.
На гигантских обзорных экранах была Земля, оставшаяся позади. Судя по данным, отображавшимся на главном мониторе мостика, через пару минут авианосец «Кондор» должен достигнуть точки смены траектории, и уже тогда гигантский голубой диск Земли можно будет увидеть в левую часть обзорного окна.
Ванек внимательно следил за таймером, неумолимо отсчитывавшим секунды. Но насладиться великолепным зрелищем смены траектории гигантского авианосца, ему было не суждено, потому что эскадр-капитан Ануфриев громко произнес:
— Борт 20/17 Иван Сафин.
Ваня мгновенно опомнился и вышел вперед.
— Борт 20/18 Май Петров.
Рядом вышагнул еще один кадет. Подобный расклад означал, что во время битвы они, Ваня и Май, будут находиться, крылом к крылу, в одном звене. Так же с ними в одно звено попал и борт 20/20 Генка Ка.
Ванек только сейчас заметил, что рядом с эскадр-капитаном стоят еще несколько личностей. После того как Ануфриев начал озвучивать набор нового звена, из группы непонятных доселе личностей вышел высокий светловолосый мужчина лет тридцати — тридцати пяти.