Плавание «Сидрэгона»
Шрифт:
Через два дня, когда слева от нас на расстоянии около двухсот миль находился полуостров Лабрадор, а справа на расстоянии ста пятидесяти миль — Гренландия, я решил, что это прекрасный район для тренировки водолазов и испытаний их автономных дыхательных аппаратов. Я вызвал группу водолазов на верхнюю палубу через входной люк торпедного отсека. Пока они готовили свое снаряжение, я непринужденно болтал о чем-то с вахтенным офицером и с восхищением осматривал горизонт. Вдруг мне показалось, что невдалеке от нас в воде что-то зашевелилось. Метрах в пятидесяти от борта поверхность воды внезапно рассек спинной плавник, на мгновенье показалась темная спина огромной
— Прошу разрешения начать спуск водолазов, — услышал я голос Ситона, нашего корабельного врача, отвечавшего за подготовку группы легководолазов.
— Не разрешаю, — ответил я раздраженно. Ситон посмотрел на меня так, как будто я сошел с ума.
— Все готово для спуска, сэр! Прошу разрешения начать спуск водолазов! — крикнул он еще раз.
— Там же кит! — крикнул я в электромегафон. — Разве вы не видите его?!
— Нет, сэр, — ответил Ситон с удивлением.
Все находившиеся на палубе устремили свой взгляд в том направлении, куда я указывал. Как бы для того чтобы подтвердить свое присутствие, кит показался в этот момент еще раз.
— Отставить учение водолазов! — приказал я громко.
По указанию Ситона матросы-водолазы начали неохотно отправлять свое снаряжение в отсек.
— А почему бы не пристрелить его? — предложил один из строевых матросов.
— Такие киты — это паразиты моря. В целях сохранения рыбы их уничтожают с самолетов, — поддержал его лейтенант Брюер, который поднялся на мостик в своем резиновом костюме.
— Ну что ж, попробуйте, — разрешил я строевому матросу. — Но водолазного учения сегодня все равно не будет, здесь может быть не один такой кит, — добавил я.
Однако киты оказались достаточно сообразительными. Тот, которого мы видели, во всяком случае, на поверхности больше не появлялся.
Впервые под айсбергом
За три часа до рассвета 10 августа наш эхоледомер впервые отметил лед над лодкой. Мы приближались в это время к Северному полярному кругу. Самописец эхоледомера показал, что это небольшая плавающая льдина, толщина подводной части которой около четырех метров. Затем льдины стали появляться все чаще и чаще. Через час после восхода солнца мы осторожно всплыли, чтобы посмотреть, нет ли поблизости айсберга, о котором сообщил нам по радио патрульный самолет.
При напряженном молчании всех находившихся на мостике я внимательно осмотрел горизонт через бинокль. Впереди на расстоянии одной мили от нас, сверкая в лучах утреннего солнца, тянулась длинная полоса кромки пакового льда, смыкавшаяся на западе и востоке с горизонтом. Лучшего места для всплытия и осмотра горизонта мы, пожалуй, и не нашли бы. За кормой плавали отдельные небольшие льдины. Стояла замечательная солнечная погода; видимость была отличной. В западном направлении, где-то внутри ледяного поля, на расстоянии трех миль от нас, виднелось что-то похожее на осколок айсберга. В северо-восточной части горизонта, на сравнительно большом расстоянии, был виден айсберг в открытой воде. Его силуэт четко вырисовывался на фоне чистого неба как раз там, где он был обнаружен самолетом ледовой разведки.
Нашему возбуждению не было границ, и его никто не старался особенно сдерживать. Теперь мы можем провести испытание, к которому так долго
Мы погрузились и приступили к проведению намеченных испытаний и проверок. По обнаруженному осколку айсберга высотой восемь и длиной шестьдесят метров нам предстояло выверить точность градуировки эхоайсбергомера, затем подойти к айсбергу в северо-восточной части горизонта и проверить по нему работу всех наших приборов и установок.
Первая штурманская группа заняла свои места по расписанию. Роусон склонился над своим детищем — новым эхоайсбергомером, который непрерывно издавал звуки, похожие на завывание ветра.
— Обе средний вперед! Держать скорость семь узлов! — скомандовал я вахтенному офицеру.
Повинуясь командам, «Сидрэгон» набрал скорость и лег на курс по направлению к осколку айсберга, который мы видели в западной части горизонта. Через короткое время эхоледомер начал показывать, что мы идем подо льдом.
— Толщина льда около четырех метров, — доложил доктор Лайон.
Присутствие на корабле таких опытных специалистов, как Лайон, Уитмен, Роусон и Моллой, придавало мне уверенность в успехе нашего похода — ведь никто из нас, остальных, подо льдом до этого не плавал. Но мы так много слышали об арктических походах от бывалых командиров атомных подводных лодок Калверта и Андерсона, что нам это наше плавание казалось обычным. Фактически я серьезно-то и не задумывался над тем, что впервые буду идти под паковым льдом: все мои мысли были заняты предстоявшей выверкой наших приборов.
Внезапно в эхоайсбергомере послышался душераздирающий вой и свист.
— Контакт получен! — воскликнул Роусон, указывая на экран.
На экране прибора появилось белое пятно — отметка, — которое двигалось вниз, по направлению к точке, обозначавшей наш корабль. По мере приближения отметки к кораблю стрелка эхоайсбергомера начала метаться из стороны в сторону все быстрее и быстрее, и это сопровождалось необычайным свистом и завыванием в динамике прибора. Но вот белая отметка подошла совсем близко к кораблю и затем исчезла. Все мы с беспокойством стали ждать, когда перо эхоледомера покажет лед толщиной более двух — четырех метров, которая была характерна для окружающего пакового льда. Однако ничего подобного не произошло…
— Мы, должно быть, проскочили его, Стронг, — сказал я разочарованно старшему помощнику и тут же приказал сделать поворот Вильямсона, чтобы выйти точно на прежний курс. Как только «Сидрэгон» описал полную циркуляцию, на экране эхоайсбергомера тотчас же появилась отметка: контакт с осколком айсберга был восстановлен. Я приказал идти точно по отметке, но и на втором заходе увеличения толщины льда эхоледомер не показал. Осколок айсберга снова оказался где-то в стороне.
— Командир, — вмешался Стронг, — я думаю, что эта льдина медленно перемещается, и поэтому гидролокационный пеленг несколько неточен. Сразу после поворота разница, конечно, небольшая, но если идти по этому пеленгу, то при подходе смещение получается таким, что лодка проходит достаточно далеко от осколка айсберга. Не лучше ли вместо гидролокационного пеленга направить корабль по пеленгу эхоайсбергомера?