Playthings

Комарова Диана Валерьевна

Я удивленно посмотрела на него. Весь мой вид ясно символизировал фразу "Ты что, идиот?" и Блондин ответил мне таким раздраженным взглядом, что я не удержалась и показала ему язык.

– Я не могу в следующем году переехать на побережье, - Мика отвернулся от меня к отцу, голос стал какой-то равнодушно-холодный.
– У меня были планы на Аризону, понимаешь? Ты мог раньше сказать...

– Поговорим об этом позднее, - оборвал его Аарон сухо.
– Не работай на публику.

– Она - не публика, - отрезал Мика таким тоном, что, будь я правда его девушкой,

умерла бы от восторга. В голосе как будто и не было фальши - хотя и говорил он раздраженно. И раз уж все и на мою персону перекинулось, придется изображать Марию Магдалену.

– Не нервничай, а то опять придется заказывать курс в спа-салоне, а там сейчас жуткие очереди. Пожалей и себя, и меня, - пришлось сообщить мне со спокойным равнодушием. Мика посмотрел на меня, как удав на кролика, и я ослепительно улыбнулась в ответ.
– Расслабься, Ми-Ми.

– Все хорошо, - выдал он, еще только вот не скрипя зубами.
– Это обычные разногласия двух поколений, - Блондин пожал плечами и с таким видом отвернулся от меня, словно я сказала какую-нибудь глупость.

– Зараза обидчивая, - усмехнулась я тихо так, но вполне слышно. Аарон удивленно посмотрел в нашу сторону.
– Я думаю, это семейное - вредность в сочетании с львиной долей обаяния?
– вопрос был риторический, и мистер Каллахен закивал и глухо хмыкнул.

– А твое семейное - змеиный яд с изрядной долей...

Понимая, что Громила сейчас наговорит привычных язвительных фразочек, которые явно ввергнут в шок его отца, я баллистической ракетой налетела на вошедшего в раж Мику, повисла на шее. И за неимением лучшего оправдания сего действия просто чмокнула его в щеку. Мика замер на мгновение, смолкнув и чисто машинально обняв меня за талию. Глаза у него были с две тарелки.

– Я тоже тебя люблю, Громила, - сообщила я беззаботным голосом, в то время так на самом деле сердито смотрела на него. Мика кивнул в ответ. Хорошо, что я оказалась спиной к Аарону, скрывая от него и свои глаза, и бешеные глаза Блондина.

– А меня так обнять?
– раздался за спиной насмешливый голос Аарона.
– Вдруг я окажусь твоим будущим "папой"?

Я обернулась, разжимая руки с шеи Блондина. Аарон улыбался мне бесподобной отеческой улыбкой, и я улыбнулась в ответ - непроизвольно и автоматически.

"Будущим?! Упаси Господь!"

– Тогда и обниму, - нахально сообщила я, пожимая плечами.

– Вредина.

– А я что говорил?!
– подал голос Мика. Я обернулась на него и обнаружила на его лице привычную насмешливую ухмылку.

– Бу!
– фыркнула я, приподняв бровь. Блондин один из немногих, кто может справиться с собой и своими эмоциями за считанные секунды - вне зависимости от ситуации и сказанного. Он способен нацепить маску насмешливого равнодушия и носить ее постоянно. Сомневаюсь в том, что кто-то, кроме членов семьи и близких друзей, видел настоящего Мику.

Я не видела.

Не видела ничего, кроме этой самой маски, но и не задумывалась об этом никогда.

– Я тоже тебя люблю, - голос прозвучал знакомо насмешливо, но без ехидства. Теперь я

могу похвастаться тем, что Мика Каллахен признался мне в любви. Впрочем, все равно мне бы никто не поверил...

Между тем у мистера Каллахена что-то запиликало на поясе, он достал коммуникатор и несколько секунд тыкал стилусом в экран. Убрав аппарат на место, он сообщил, что его ждет машина.

– Уже?!
– в голосе Мики было столько разочарования, что я даже поверила в то, что это реальная эмоция. В случае с Каллахеном я никогда не знала наверняка, где он притворяется, а где может говорить серьезно. Впрочем, серьезен он бывает редко. В эмоциональном смысле, само-собой.

– Летом увидимся. С меня - подвал с выпивкой, - Аарон протянул сыну руку.

– Я люблю виски, - Мика принял руку и улыбнулся так бесподобно и искренне, что у меня мелькнула мысль, что он может быть... милым?! Идиотизм, скажу я вам.

– Будет тебе виски, - рассмеялся Аарон, хлопнув сына по плечу.
– Был рад вас проведать! Джес сойдет с ума от зависти, что я сюда заехал, хоть и ненадолго.

– Передавай ей привет. Можешь поцеловать от меня... только скромненько так, а то мало ли, что она подумает.

– Она и так знает, что ты шальной и любвеобильный, - отмахнулся отец.
– Он тебя не сильно заездил?
– спросил Аарон меня, но я даже рта раскрыть не успела.

– Кто еще на ком скачет...
– проворчал Мика так беззастенчиво и с такой откровенностью, что я покосилась на него и даже толкнула локтем.

– Это твой папа!
– возмущенно воскликнула я, а мужчины, переглянувшись, начали хохотать. Недоуменно оглядев обоих, я лишь фыркнула и покачала головой. Наверное, мне никогда не понять мужчин...

Отсмеявшись, отец и сын быстро и коротко попрощались, Аарон даже чмокнул меня в щеку - и направился к выходу, на ходу уже вновь доставая из кармана коммуникатор, который опять яростно верещал.

Мы героически ждали, когда мистер Каллахен свернет с аллеи в сторону корпуса и скроется из вида. А потом...

– Сука!

– Идиота кусок!

Ура, похоже это снова мы. Настоящие. Привычные. Свои собственные.

– Подумать только - я тебя обнимал!

– А я тебя в щеку поцеловала!
– я была на грани обморока, и только отступив от Мики на три шага назад, вновь ощутила себя обычной Джейсон Сандерс. Которая готова выслушивать усмешки Блондина, привычно не обращать на них внимания и знать, что когда-нибудь мы больше не увидимся - и чувствовать от этого облегчение. Я этого хотела.

– Какой кошмар!
– заключила я, с видом полного отвращения поёжившись и в миллионный раз поправив сумку на плече.
– Это было... было... Хотя отец у тебя интересный, не в пример тебе!

– Хочешь претендовать на роль моей мачехи?
– осклабился Мика, улыбаясь так язвительно и так привычно, что во мне опять проснулось знакомое и любимое чувство отвесить ему пинка под зад.

– Пожалей сам себя, Золушка, - хмыкнула я, закатив глаза.
– Я ж тебя в Гренландию упеку! И это - если будешь себя хорошо вести...