Племянница
Шрифт:
— Конечно! А сколько нужно?
— Да сколько угодно. Всё, что подойдёт.
— Безусловно. Я и вашей племяшке много чего предложила, но она от всего отказалась.
— Она у меня очень скромная.
…Затем Егор отправился в салон одежды, по-прежнему пустующий.
— Девчата, это опять я. Ещё не забыли?
Продавщицы засияли, как новогодняя иллюминация, их лица озарились игривыми улыбками.
– Вы знаете, почему-то мы вас запомнили. Даже непонятно, с чего бы это?
— Удивительно, — заметил Егор.
— А где ваши подопечные?
— Сражаются с пиццей. Давайте, несите
Продавщицы тут же забегали, как подстреленные куропатки. Они опять натащили кучу одежды, попутно прихватили ещё очень много неземной красоты и стали демонстрировать вещи потенциальному покупателю.
— Да. Да. Нет. Да, — отрывисто бросал Егор.
Из салона десантник вышел с грудой фирменных пакетов, как какая-нибудь гламурная девица. Увидев себя в витрине, крякнул, пожал широкими плечами, и двинулся в следующий отдел.
Юля лежала на кровати поверх покрывала и смотрела в потолок остановившимся взглядом. На ней было фантастическое платье ярко-синего цвета и изящные туфли на высоком каблуке. Из Юлиных глаз текли слёзы, они скатывались по вискам прямо в уши.
Когда полчаса назад, приняв душ, Юля вышла из ванной комнаты, она замерла на пороге спальни, а потом, задохнувшись от изумления, закрыла рот ладонями. Что это?! Вокруг кровати громоздились пакеты — целая груда, всех цветов и размеров, пластиковые и бумажные.
Юля осторожно заглянула в один, второй, третий… Сердце лихорадочно стучало в груди… Она поняла, что Егор Михайлович настоял на своём. Вероятно, он не привык менять планы и отказываться от задуманного. Несмотря на Юлины возражения, он поступил по-своему и скупил половину торгового центра. Когда же он успел! Они не так уж долго ждали его в кафе!
Юлю вновь захлестнули эмоции. В магазине она от всего отказывалась, но на самом деле страстно мечтала о вещах, которые им предлагали девушки-консультанты. У неё никогда не было ничего подобного — ни одежды, ни обуви. В дорогих магазинах она вообще ни разу в жизни не бывала, не говоря о том, чтобы там что-то купить.
И вот теперь все эти необыкновенные вещи здесь, в спальне.
Юля вытянула что-то наугад из пакета — как оказалось, ярко-синее платье-футляр. Когда в магазине продавщица его принесла, Юля перестала дышать.
Сейчас она надела это платье, с трудом, извернувшись, застегнула длинную молнию на спине. Потом вытащила из коробки туфли и сунула в них ноги. Нерешительно подошла к шкафу-купе и посмотрела в зеркало. Оттуда на неё смотрела незнакомая девушка, тонкая и эффектная. Длинные тёмные волосы блестели, а глаза, оттенённые цветом платья, сверкали, как драгоценные камни.
Юля смотрела в зеркало и не могла поверить в произошедшую метаморфозу. Куда исчезла неуверенная девчонка в потрёпанной одежде? Эта роскошная красотка в зеркале — она и есть?
Не может быть…
Юля медленно опустилась на край кровати, потом легла… и заплакала. Слишком много впечатлений… слишком много! Чересчур! Её мозг не выдерживает.
Вот как может быть в жизни… Она боготворила Дениса, восхищалась им… А он просто урод какой-то, если подумать… Как он с ней обращался? Нет, никогда не грубил, не оскорблял, а если
Юля села на кровати, начала вытирать слёзы.
А как ей благодарить Егора Михайловича? Он удивительный. Съездил за Дашкиным зайцем — лишь бы только ребёнок не расстраивался. А на неё истратил, наверное, целое состояние. Они практически незнакомы, но за несколько дней он окружил их с Дашкой такой заботой, какой они не видели от Дениса за все годы совместной жизни.
В глубине души Юля почему-то твёрдо знала, что никакой особой благодарности за все эти подарки Егор Михайлович от неё не ждёт. Он накупил ей сокровищ просто потому, что она действительно нуждалась в этих вещах. Как будто завалил подарками племяшку, приехавшую из провинции. Когда они ходили по магазинам, Юля чувствовала, что Егор Михайлович искренне за неё переживает — он считывал её смущение и эмоции, как высокоточный детектор.
Какой же он хороший!
— Ты что… Опять плачешь!
Встревоженный хозяин дома стоял в дверях и смотрел на гостью.
Юля соскочила с кровати и молнией метнулась к майору. Обняла его за крепкую шею, прижалась лицом к груди.
— Спасибо, спасибо, — горячо прошептала она в его чёрную футболку и всхлипнула. А потом и вовсе затряслась от рыданий. Она не могла справиться с эмоциями, её психика не выдерживала.
— Ну, что ты, милая! — Егор Михайлович осторожно сжал её плечи, потом погладил по голове. — Ребёнок, успокойся. Всё хорошо. Не плачь, не надо… Эй! Ну-ка, прекрати… Юля, Юлечка.
Глава 12. Личный пиар-менеджер
Ещё три праздничных дня прошли в полном умиротворении. Для Юлиной нервной системы, испытавшей ужасную встряску, это стало погружением в нирвану.
Как приятно знать, что можно оставаться в гостях сколько угодно! Егор Михайлович их не торопит, а разрушения, наносимые коттеджу двумя мелкими подрывниками, он переносит с несгибаемой стойкостью индейского воина.
Художественная экспозиция в кабинете пополнилась новым полотном. Условно его можно было назвать так: «Захват магазина игрушек элитным подразделением ВДВ». Конечно, на маленькую художницу поход в магазин произвёл неизгладимое впечатление, и это нашло своё отражение в настенном творчестве. Даша управилась за полчаса, пока мама варила борщ. Персик стоял на стрёме, караулил, настороженно шевелил ушками.
— Я вроде как подрос? — спросил вечером Егор Михайлович, рассматривая вместе с художницей новую картину. Даша сидела у него на локте, положив голову на плечо. — И глаза больше стали, да? Круглые теперь.
– Большие, круглые! — подтвердила малышка и погладила свою модель по щеке. — Ты красивый! Ты милый! Ой-ой-ой, колючий!
— Доченька, надо говорить «вы», а не «ты», — подхватилась Юля.
Да что уж там!
Поздно думать о правилах вежливости, когда коттедж почти в руинах. Разгромили человеку дом.