Племянник чародея
Шрифт:
– Ну, доволен теперь? – проговорила Полли.
– Спасибо, хоть кончилось, – сказал Дигори.
Но ошибся.
Глава пятая
Страшное слово
Дети смотрели друг на друга поверх невысокой колонны, а колокол ещё подрагивал, хотя и не звенел. Вдруг в дальнем углу что-то зашумело. Они быстро обернулись и увидели, что одна из фигур, самая последняя, поднимается с места (как вы поняли, именно
– Кто разбудил меня? Кто разрушил чары? – спросила она.
– Кажется, я, – ответил Дигори.
– Ты! – сказала королева и положила ему на плечо белую красивую руку, сильную, как клещи. – Ты? Да ты же простой мальчик! Сразу видно, что в тебе нет королевской крови. Как ты посмел сюда войти?
– Мы из другого мира, – сказала Полли, – и попали к вам по волшебству. – Ей казалось, что королеве пора заметить и её.
– Правда это? – спросила королева, не удостоив Полли взглядом и явно обращаясь к Дигори.
– Да, – отвечал он.
Королева взяла его за подбородок, откинула его голову и долго глядела ему в лицо. Дигори попробовал смотреть на неё, но потупился. Наконец она отпустила его и сказала:
– Ты не волшебник. Знака чародеев на твоём лице нет. Наверное, ты слуга какого-нибудь чародея. Колдовал он, а не ты.
– Колдовал мой дядя, – ответил Дигори. Неподалёку что-то затрещало, загрохотало, обвалилось, и пол снова дрогнул.
– Тут оставаться нельзя, – совершенно спокойно сказала королева. – Дворец скоро рухнет. Идёмте. – И протянула одну руку Дигори, другую Полли. Та не хотела идти с ней за руку, но ничего сделать не могла. Говорила королева спокойно, двигалась – быстро, и не успела Полли опомниться, очень большая и сильная рука держала её левую руку.
«Какая она противная, – подумала Полли. – И сильная какая, может руку сломать. И ведь левую держит, теперь я не достану жёлтое кольцо. Правую руку в левый карман незаметно не сунешь. Главное, чтобы она про кольца не узнала. Хоть бы Дигори не выдал! Ах, жаль, нельзя с ним поговорить!»
Королева повела их в длинный проход, а оттуда – в настоящий лабиринт залов, лестниц и двориков. Где-то рушились куски потолка или стен, и одна арка упала сразу после того, как они под ней прошли. Приходилось бежать рысцой, хотя сама королева лишь крупно шагала в полнейшем спокойствии. «Какая она смелая! – думал Дигори. – И сильная какая. Поистине – королева! Надеюсь, она расскажет, где мы».
Пока они шли, королева и впрямь кое-что объяснила:
– Вот эта дверь – в подземелье, – говорила она. – А по этому проходу водили на пытку. Тут – пиршественная зала, где мой прадед перебил семьсот вельмож прежде, чем они приступили к ужину. У них были мятежные мысли.
Наконец они дошли до особенно просторной залы, и Дигори подумал, что это, как сказали бы мы, вестибюль. И точно, в другом её конце были высокие двери то ли из чёрного дерева,
– Так ли могуч твой учитель и хозяин? – спросила королева и снова сжала его руку. – Ну, это я узнаю. А ты запомни: вот что я делаю с теми, кто стоит у меня на пути.
Яркий свет и холодный воздух хлынули им в лицо (именно воздух, не ветер). Дети стояли на высокой террасе, с которой открывался удивительный вид.
Да и небо над ними было необычным; солнце светило тускло, стояло слишком низко, оно было очень большое и вроде бы старше нашего, словно устало смотреть на мир и вот-вот умрёт. Слева, повыше, светила большая звезда, так что нельзя было понять, ночь это или день.
– Гляди на то, чего никто не увидит, – сказала королева. – Таким был Чарн, великий город, столица властелинов, чудо света, быть может – чудо всех миров. Есть такие владения у твоего дяди?
– Нет, – сказал Дигори, но ничего объяснить не успел, ибо королева продолжала:
– Теперь здесь царит молчание. Но я глядела на город, когда он был полон жизни. И сразу, в единый миг, по слову одной женщины, он умер.
– Кто эта женщина? – несмело спросил Дигори, и без того зная ответ.
– Я, – ответила королева. – Я, последняя владычица мира, королева Джадис.
Дети молча стояли рядом с ней и дрожали от холода.
– Виновата моя сестра, – говорила королева. – Она довела меня, будь она проклята вовеки! Я хотела её пощадить, но она не сдавалась. Всё её гордыня! Мы спорили о праве на власть, но обещали друг другу не пускать в ход колдовство. Когда же она попыталась навести на меня чары, она всё предрешила. Как будто она не знала, что в этом я сильнее! Как будто думала, что я не воспользуюсь словом. Она всегда была слабой и глупой.
– Словом? – спросил Дигори. – Каким?
– Это тайна тайн. Прежние властелины были слишком мягки и глупы, чтобы её использовать, но я…
«Нет, какая гадина!» – подумала Полли.
– А как же люди? – спросил Дигори.
– Какие люди? – не поняла королева.
– Простые, которые здесь жили, – сказала Полли. – Они же вам ничего не сделали!
– Что за чушь! – сказала королева, не оборачиваясь к ней. – Я королева. Они мои подданные.
– Не повезло им, однако, – тихо сказал Дигори.
– Я забыла, ты и сам из таких. Тебе не понять государственных интересов. Запомни: то, что нельзя тебе, можно мне, ибо я – великая владычица. На моих плечах – судьба страны. Наш удел высок, мы одиноки.
Дигори вспомнил, что дядя произнёс те же самые слова; правда, сейчас они звучали убедительней – должно быть, потому, что старик не был так красив и величав.
– Что же вы сделали? – спросил Дигори.
– Я всех заколдовала. Ты видел, мои предки погружали в сон самих себя, когда уставали править; и я, заколдовав всех, присоединилась к ним, чтобы спать, пока кто-нибудь не позвонит в колокол. Скажи, твой мир хоть немного повеселее?
– По-моему, он гораздо лучше! – сказал Дигори.