Плененная Вселенная

Гаррисон Гарри

– Есть ли камера, показывающая озеро у водопада?

– Есть. Ее номер 67. – Девушка нажала какие-то кнопки, и на экране появилось озеро – такое, каким оно было бы видно с высоты за водопадом. – Чтобы слышать звуки, нужно сделать так. – Новое нажатие кнопки, и стал слышен плеск воды и пение птицы в деревьях. Изображение было четким и передавало все оттенки цвета – как будто он смотрел на долину сквозь прорубленное в скале окно.

– Камера укреплена снаружи или внутри скалы?

– Большинство камер установлено за отверстиями в камне, чтобы их нельзя

было обнаружить, хотя, конечно, многие замаскированы внутри храмов. Вот смотри. – Озеро исчезло с экрана, и Чимал увидел Ицкоатля, спускающегося по широким ступеням храмовой лестницы. – Это новый верховный жрец. Как только он прошел посвящение, произнес положенные молитвы и принес жертвы, мы позволили солнцу подняться. Смотрители солнца всегда радуются возможности остановить светило на денек – им редко выпадает такой хороший шанс для осмотра и регулировки.

Чимал сам стал нажимать кнопки, выбирая номера камер наугад и задавая их умной машине. Как оказалось, камеры были установлены в скалах вокруг всей долины, а одна даже вмонтирована в небо – она давала панорамный обзор долины; поворачивая ее и включая увеличение, можно было в деталях рассмотреть любую точку, хотя, конечно, без звукового сопровождения.

– Там, – сказала Стил, – видны четыре скалы на берегу реки. Они такие крутые, что на них нельзя влезть…

– Я знаю – пробовал.

– …и на вершине каждой установлена сдвоенная камера. Они используются для управления Коатлики в случае непредвиденных обстоятельств.

– Я уже включал одну из них – ее номер 28, – сказал Чимал, нажимая соответствующую кнопку. – Да, вот она.

– Как быстро ты запомнил код! – с почтением произнесла наблюдательница. – Мне на это понадобилось много лет.

– Покажи мне и все остальные помещения, пожалуйста, – обратился Чимал к Стил, поднимаясь с места.

– Как пожелаешь. Здесь все к твоим услугам.

Сначала они отправились в столовую, и там один из служителей усадил их за стол и принес какой-то теплый напиток. Других посетителей столовой служители не обслуживали: еду нужно было брать самим.

– Похоже, что здесь все меня знают, – удивленно произнес Чимал.

– Нам сообщили о тебе на утренней службе. Ты – Первопроходец, таких, как ты, еще никогда не было, и все очень взволнованы.

– Что это за напиток? – спросил Чимал, чтобы переменить тему.

Не так уж приятно было видеть благоговение на ее бледном лице с приоткрытым ртом и покрасневшим носом.

– Напиток называется чай. Как он тебе нравится?

Чимал оглядел большую комнату, наполненную голосами и звоном посуды, и внезапно осознал, чего в ней не хватает.

– А где же дети? По-моему, я вообще еще не видел здесь ни одного ребенка.

– Мне ничего об этом не известно, – ответила девушка, бледнея еще больше. – Если они существуют, то находятся в детском отсеке.

– Ничего не известно? Странный ответ. Сама-то ты была замужем, наблюдательница Стил? У тебя есть дети?

Ее лицо залилось краской, и со сдавленным писком девушка вскочила и выбежала из столовой.

Чимал

допил свой чай и вернулся на обсервационный пост, где и нашел поджидающего его главного наблюдателя. Когда Чимал рассказал ему о непонятном поведении девушки, тот серьезно кивнул.

– Мы с тобой можем это обсуждать, поскольку такие вещи входят в компетенцию главного наблюдателя, но простые служители приучены избегать данной темы. Их жизнь проходит в чистоте и воздержании, они воспитаны так, чтобы быть выше животных отношений между мужчиной и женщиной, обычных для обитателей долины. Они в первую очередь наблюдатели, только во вторую – женщины, а лучшие из них и вовсе себя женщинами не считают. Для них женское тело, которым они наделены от роду, – источник огорчений и неудобств, оно мешает им в выполнении долга. Вера наблюдателей сильна.

– Похоже на то. Надеюсь, мой вопрос не покажется тебе нескромным, но ведь и наблюдатели должны откуда-то появляться?

– Нас не так уж много, и наша посвященная служению жизнь долга.

– Несомненно. Но все же, если только вы не бессмертны, вам бывает нужно пополнение? Откуда оно берется?

– Из детского отсека. Впрочем, это мелочь. Мы можем продолжить наш обход.

Главный наблюдатель поднялся, но Чимал не был склонен оставить разговор неоконченным.

– Что представляет собой детский отсек? Место, где машины вырабатывают полностью развитые человеческие существа?

– Хотел бы я, чтобы так было. Самая моя неприятная обязанность – присматривать за детским отсеком. Там невозможно навести порядок. Сейчас в детском отсеке четыре матери, хотя одна из них вот-вот умрет. Эти женщины были отобраны потому, что они… ну, они не учились как следует и не могли освоить другие полезные обязанности. Пришлось сделать их матерями.

– А отцы?

– Великий Создатель позаботился об этом. У нас имеется банк замороженной спермы, и техники знают, как им пользоваться. Неисповедимы Его тайны. Ну, нам пора.

Чимал понял, что больше он сейчас ничего не узнает. Он решил пока не расспрашивать об этом, но о предмете разговора не забыл. Главный наблюдатель вел его тем же путем, каким они шли после того, как прозвучала тревога и наблюдатели захватили Чимала: через огромный зал, по украшенному золотом коридору. Главный смотритель распахнул перед Чималом двойные двери.

– Здесь все готово с самого начала и ждет тех, кто придет. Ты – первый. Садись в кресло перед экраном и все увидишь.

– Ты останешься со мной?

Впервые на сумрачном лице старика появилась улыбка.

– Увы, нет. Это место – только для первопроходцев. Моя священная обязанность – заботиться о том, чтобы здесь все всегда было в готовности, но и только.

Он вышел из зала, и дверь закрылась за ним.

Чимал опустился в удобное кресло перед экраном и поискал глазами выключатель. Однако в этом не было необходимости: механизм включился сам, вероятно, под действием его веса. Экран осветился, и гулкий голос заполнил зал:

– Добро пожаловать! Вы прибыли на Проксиму Центавра.