Плененные сердца
Шрифт:
Потянув шнурок звонка, Эвелина вернулась на свое место.
– Я плохо ее помню, – сказала она с грустью. Уничижительные замечания леди Эль по поводу ее собственного характера нисколько ее не задели. – Папа тоже говорил, что во мне нет ни капельки от нее.
– Она была очень миниатюрна.
– А я длинная-предлинная.
– Таких блестящих голубых глаз я ни у кого не видела.
– А у меня карие, как у папы, почти что черные.
– У нее были чудесные белокурые вьющиеся волосы.
– А у меня прямые и тусклые. Леди Эль посмотрела на нее с некоторым удивлением:
– У
Эвелина дотронулась до уложенных на макушке волос.
– Вы на самом деле так думаете? Папа говорил, что распущенные волосы похожи на лошадиную гриву.
– Твой отец, при всех его превосходных качествах, был совершенно не способен о тебе заботиться и ничего не смыслил в женщинах. Просто удивительно, как это он сумел влюбиться в твою обворожительную мать.
Эти интересные рассуждения прервал осторожный стук в дверь.
– А вот и Мепперс! – воскликнула леди Эль. – Я рада, что вы не заставили себя долго ждать.
– Мы совещались с миссис Браун относительно завтрашнего обеда, когда я услышал звонок. С вашего позволения, миледи, у нас возникли некоторые затруднения.
Мепперс, толстенький коротышка, в состоянии особого волнения, в котором он и находился в настоящий момент, имел обыкновение отчаянно скрести себе лысину, что было в полном противоречии с достоинством, подобающим высокому рангу дворецкого.
– Миссис Браун считает, что Джеймс должен сходить завтра на охоту. Мы… у нас… наши запасы поистощились немного, как вам, вероятно, известно, миледи.
– Ну конечно, известно, – вмешалась возмущенная Эвелина, обращаясь к тетке. – И все потому, что этот несносный Брэндрейт решил обосноваться у вас на неопределенное время, нимало не заботясь, сколь обременительно его присутствие для ваших финансов!
– Ну, ну! – остановила ее леди Эль. – Как будто это имеет какое-то значение! Он мой любимый внучатый племянник, и если настанет день, когда он не сможет чувствовать себя здесь как дома, то я уже не знаю… – Она поджала губы, подавляя выступившие на глаза невольные слезы.
Эвелина тут же раскаялась в своих словах.
Какие бы у нее ни были причины недолюбливать Брэндрейта, ей не следовало расстраивать тетку. Потупившись под укоризненным взглядом маленьких карих глазок Мепперса, она поспешно извинилась перед леди Эль.
В Флитвик-Лодж оставалось только пять человек прислуги, малая часть многочисленного штата, обслуживавшего старинный дом в дни его былого великолепия. С тех пор как Генри, возлюбленный супруг леди Эль, сломал себе на охоте шею и оставил усадьбу в долгах, наступило полное разорение. Но времена были нелегкие, и кое-кто из прислуги сочли за благо остаться в доме, не столько из преданности госпоже, сколько потому, что им было некуда деться. У леди Эль совсем не было средств. Она задолжала им жалованье по меньшей мере за два года,
Леди Эль сразу перешла к сути дела:
– Сидлоу, наверное, очень недоволен.
– Да, миледи, и так с трудом мирится с тем, что у него под началом всего один грум. А когда Джеймс весь день проводит в лесу, Сидлоу приходится брать на себя обязанности, более подобающие… кому-нибудь, ну, словом, тем, кто привык к грязной работе в конюшне.
– Нам необходимо мясо, – сказала леди Эль.
– Сидлоу грозится уйти, если Джеймс займется охотой.
Леди Эль помолчала немного. Она хорошо знала, как сильно было развито чувство собственного достоинства у ее старшего конюха.
– Вы могли бы намекнуть ему, – произнесла она с легкой улыбкой, – что, если он решит нас покинуть, его место займет Джеймс.
Мепперс не мог сдержать улыбку.
– Какая жалость, что я сам до этого не додумался. Лучшего выхода не придумаешь. Сидлоу такое придется не по вкусу. Он считает, что только он один может содержать конюшню в должном порядке. А теперь, миледи, чем я могу вам служить?
Отправив Мепперса на поиски Брэндрейта, леди Эль снова занялась своими гостями с Олимпа.
– Благодарение небу, Афродита все еще здесь! – воскликнула она, приставляя к уху рожок. – Впрочем, я так и думала, что она останется. Смотри-ка, она просто вне себя. Представь, она настаивает, что бюст Зевса принадлежит ей! И надо же, снова обвиняет Психею в краже, теперь уже этого изваяния. Как странно. Она, кажется, хочет забрать скульптуру из моего дома! Неужели она на это способна? – Леди Эль уронила на пол рожок и решительно поднялась с кресла с явным намерением помешать богине. Но тут же снова уселась со вздохом облегчения. – Благодарение небу. Она боится, как бы ее отец Зевс не обнаружил, что она общается со смертными. Так что, похоже, бюст пока останется у нас. Видишь ли, Афродита появляется на людях очень редко. Кстати, думаю, ты и сама заметила, что она терпеть не может невестку. Я уже давно подозревала, что Афродита настраивает Эрота против жены, хотя понятия не имею, как ей это удается. О, если бы ты могла ее видеть, Эвелина, – видеть их обеих! Я в жизни не встречала такого сочетания красоты и элегантности, а ведь Психея была когда-то простой смертной, как ты и я.
– Ну что вы такое говорите, леди Эль! – Эвелина решила, что тетка уж слишком глубоко погрузилась в мир своих фантазий. – Что это, в конце концов, за вздор: Афродита, Психея? При чем тут бюст Зевса? Папа нашел его на раскопках в Греции, вы же знаете!
– Кто-нибудь из олимпийцев его туда подсунул, они любят порой всякие шалости, – невозмутимо отвечала старая дама, поглядывая на дверь. – Надеюсь, Брэндрейт не слишком замешкается. Видишь ли, я уверена, что, если бы Афродита его увидела, планы Психеи вполне могли бы осуществиться. Знаешь ли, богиня весьма неравнодушна к мужской красоте.