Плененные шахматами
Шрифт:
25. …Фе5? 26. Сb2? Сc6? 27. a3? а любители шахмат из провинции: 25. …Фе5! 26. Сb2! Сc6! 27. a3!..
С прессой не в ладах
Во время 33-го чемпионата СССР среди женщин (Тбилиси, 1973/74 год) один из журналистов написал, что 54-летняя Кира Зворыкина играет с молодым задором. Наивный, он думал, что сделает ей комплимент. Но, как известно, женщины разговоров на тему, связанную с возрастом, не любят. Кира Алексеевна отыскала этого журналиста и без тени улыбки заявила:
– Вы отбили от
В конце прошлого столетия в Киеве проживал богатый князь Дадиан Мингерельский, один из последних кавказских феодалов. Он утверждал, что будто никогда никому не проиграл ни одной партии. Князь щедро платил известным приезжим шахматистам, но не за игру, а проигрыш ему.
Одна из киевских газет напечатала как-то партию, проигранную князем. В следующем номере газета сообщала: «…Прибыл и его светлость и изволили учинить скандал в редакции, а затем вызвать на дуэль составителей шахматного отдела».
До дуэли, правда, дело не дошло.
Иоганну Цукерторту, одному из сильнейших шахматистов прошлого столетия, пришлось в юности драться на дуэли. К счастью, он хорошо владел всеми видами оружия и считался одним из сильнейших фехтовальщиков своего времени. Поводом к дуэли послужил его пренебрежительный отзыв об уровне игры в прусских студенческих шахматных турнирах.
Писать отчеты об этих турнирах, – жаловался Цукерторт, – значит заносить на страницы скорбной летописи новые плачевные факты о творчестве неуклюжих поползновений и гробовщиков Каиссы.
Ведущий шахматной рубрики в парижской «Матэн», мастер Ален Фаяр сетовал в 1986 году, что давать теоретические рекомендации на страницах печати становится опасным делом.
«Если прежде читатели, погоревшие на моих советах, – писал Фаяр, – ограничивались ироническими замечаниями в адрес консультанта, то теперь некоторые из них не останавливаются перед угрозами подать на меня в суд за „преднамеренный обман“».
Голландский мастер Давидсон, проиграв в 1927 году на старте матча за звание чемпиона Амстердама три партии Эйве, объявил забастовку. Основной причиной предпринятой акции Давидсон назвал то, что местные газеты в один голос стали называть его пижоном. Организаторы матча собрали авторитетную комиссию, которая после тщательного анализа сыгранных партий заявила, что «в создавшемся положении виноваты не газеты, а сам господин Давидсон».
После этого матч прекратили и объявили Эйве чемпионом Амстердама.
До установления официального звания чемпиона мира ряд шахматистов носили эти звания неофициально. Среди них был выдающийся мастер Говард Стаунтон. Однажды венгерский мастер Иоганн Левенталь в шахматном отделе одной из газет опубликовал статью о своих встречах со Стаунтоном, где отметил, что общий счет их поединков в пользу Левенталя.
Рассерженный Стаунтон немедленно потребовал,
– Но я на самом деле выиграл у вас больше партий, чем проиграл, – оправдывался венгерский шахматист.
Все равно опровергайте, так или иначе! – отрубил Стаунтон.
Шахматный обозреватель римской газеты «Мессаджеро» Анджело Чилло по ошибке победителя турнира в Остонии (1986 год) итальянского мастера д'Аморе назвал не Карло, а Эммануэле.
Д’Аморе обиделся и написал в редакцию этой газеты письмо, где сообщил: «У меня нет ни малейших оснований отказываться от моего настоящего имени. По-немецки Карл значит „свободный человек“. Кроме того, мое имя близко к слову „король“, которым русские называют главную фигуру на шахматной доске».
В ответном письме Чилло попытался смягчить свою вину и указал, что «Эммануэле» соответствует немецкому «Эммануил» – имени великого Ласкера, а этимологически означает «С нами бог».
Это не успокоило д'Аморе, он вновь потребовал компенсацию за причиненный моральный ущерб. Лишь после того, как Чилло опубликовал в «Мессаджеро» несколько партий, выигранных д'Аморе в Остонии, тот сменил гнев на милость и дал понять, что чувствует себя в достаточной степени удовлетворенным.
Составители
Во время шахматной Олимпиады (Гамбург, 1930 год) группа участников решила преподнести подарок американскому проблемисту, теоретику и меценату Алену Уайту. В поисках оригинальности составители отступили от общепринятых правил шахматной композиции: количество решений в задаче-презенте равнялось числу авторов.
Уайт тщательно проанализировал и обнаружил в двухходовке еще одно решение, не учтенное Составителями. К перечню авторов он дописал свою фамилию и опубликовал композицию с посвящением автора самому себе.
Выдающийся австрийский пианист Генрих Рудольф Вильмерс был одним из ведущих шахматных композиторов своего времени. На одном из концертов в Копенгагене он внезапно прервал исполнение «Карнавала» Рихарда Шумана и стал что-то быстро записывать на манжете, после чего вновь вернулся к клавишам.
После концерта Вильмерс извинился перед слушателями и объяснил:
– В самый разгар выступления меня осенила идея шахматной задачи-двухходовки. Я срочно должен был ее записать, чтобы иметь возможность полностью сосредоточиться на музыке.
Очень непрактичным человеком был чехословацкий гроссмейстер Рихард Рети, выдающийся этюдист и шахматный литератор. Финансовыми вопросами он мало интересовался, поэтому нередко жил в трудных материальных условиях. Во время одного международного турнира «присмотреть» за гроссмейстером взялся его близкий друг. Рети играл успешно и в случае выигрыша или ничьей в последнем туре, занимал призовое место, за что должен был получить значительную сумму денег. При поражении он не попадал в число призеров.