Плененный тобой
Шрифт:
***
Понедельник плавно перетек во вторник.
Я ощущал себя живым только три раза в день - в девять, когда знал, что Ева едет на работу, во время ланча и в пять часов, когда у нее заканчивался рабочий день.
Я все еще надеялся, что она вернется. Я пытался дозвониться, связаться с ней. Любая ссора была бы лучше изнуряющего молчания.
Она не отвечала. Я мог лишь наблюдать за ней с помощью камер охраны, довольствуясь картинками того, как она приходит и уходит с работы.
Я оставался ночами в офисе, боялся пойти домой. Я боялся того, что случится, если я войду в дом, который делил с ней.
Даже в моем офисе мне было не комфортно. Диван, и тот, напоминал мне о счастливых днях, когда я на нем ее трахал.
Я принимал душ в офисе и переодевался в один из множества костюмов, которые держал на работе.
Раньше я никогда не посчитал бы жизнь ради работы странной. Сейчас, когда я был переполнен эмоциями, которые не мог выразить, я понял, какое большое место в моей жизни занимала Ева.
Она снова остановилась у Стентонов. Я не мог не заметить, что она предпочла проводить время со своей матерью, а не разбираться в наших проблемах.
Я постоянно писал ей. Просил позвонить мне.
«Мне просто нужно было услышать твой голос»
Я писал ей обо всем.
«Сегодня прохладнее, не так ли?»
Я писал ей о работе.
«Никогда не замечал, что Скотт постоянно носит только синий»
Чаще всего: «Я люблю тебя»
Почему-то намного легче было напечатать эти слова, чем сказать их. Я много раз писал это. Снова и снова. Я не хотел, чтобы она забыла об этом. Несмотря на мои ошибки и недостатки, все, что я делал, думал или чувствовал, было только потому что я любил ее.
Иногда я просто сходил с ума. И ненавидел то, что она со мной сотворила. С нами.
«Черт побери! Позвони мне. Перестань делать это со мной!»
– Дерьмово выглядишь, - заметил Араш, пока я просматривал контракт, который он мне принес.
– Ты снова заболел?
– Я в порядке.
– Чувак, ты точно не в порядке.
Я заставил его замолчать взглядом.
***
Было почти шесть часов, я был на пути к доктору Петерсену, когда Ева наконец ответила мне.
«Я тоже тебя люблю»
Слова расплывалась перед моими глазами. Я ответил трясущимися руками. У меня почти закружилась голова от облегчения.
«Я так по тебе скучаю. Пожалуйста, давай поговорим? Мне нужно тебя увидеть»
Она не отвечала до самого приезда к доктору Петерсену. Мое настроение сползло до отметки «ужасно». Она наказывала меня самым ужасным способом. Я был в состоянии нервозности, как наркоман, отчаянно нуждающийся в дозе, чтобы функционировать. Чтобы думать.
–
Доктор Петерсен встретил меня улыбкой, когда я входил в его офис. Но как только он меня увидел, его улыбка угасла.
Он нахмурился:
– Ты плохо выглядишь.
– А я и не в порядке, - огрызнулся я.
Он указал мне на кресло. Я остался стоять, все во мне содрогалось от желания уйти искать свою жену. Я не мог просто стоять и ждать. Это было слишком для меня.
– Может нам снова стоит прогуляться?
– спросил он.
– Я не прочь размяться.
– Позвоните Еве, - взмолился я.
– Попросите ее прийти. Она послушает вас.
Он заморгал.
– У вас с Евой проблемы?
Сняв пиджак, я бросил его на диван.
– Она действует нерационально! Она не хочет меня видеть…, говорить со мной. Как мы сможем все исправить, если даже говорим друг с другом?
– Это разумный вопрос.
– Вы чертовски правы! Я разумный человек. Хотя она просто выжила из ума. Она не должна продолжать это. Вам нужно позвать ее сюда. Заставить поговорить со мной.
– Хорошо. Но сначала мне нужно знать, что произошло.
Он сел на стул:
– Я не смогу вам помочь, если не буду знать, что случилось.
Я показал на него пальцем:
– Перестаньте играть в эти заумные игры со мной, Док. Не сегодня.
– Я думаю, что действую так же разумно, как и вы, - ответил он мягко.
– Я тоже хочу, чтобы у вас с Евой все наладилось. Уверен, вы понимаете это.
Шумно выдохнув, я сел на край дивана и уронил голову на руки. Она безумно болела, пульсируя.
– Вы разругались с Евой, - понял он.
– Да.
– Когда вы последний раз говорили с ней?
Я тяжело глотнул.
– В воскресенье.
– Что случилось в воскресенье?
И я рассказал ему. Все происходило очень быстро, он все время что-то быстро писал в своем планшете. Слова вылетали из моего рта, оставляя меня выжатым и измученным.
Я закончил, а он все еще продолжал что-то писать. Наконец, его взгляд поднялся на меня. Я увидел сострадание и это заставило меня напрячься.
– Из-за вас Ева потеряла работу, - резюмировал он.
– Она говорила нам обоим, что ей очень нравится эта работа. Вы же понимаете, почему она так рассердилась на вас, не так ли?
– Да, я понимаю это. Но у меня были веские причины. И она понимает их. Вот почему я в таком замешательстве. Она понимает, но все же отталкивает меня.
– Я все еще не понимаю, почему вы не обсудили это с Евой заранее. Вы можете объяснить мне это?
Я потер свой затылок, где скопилось все напряжение.
– Она бы все равно не согласилась, - промямлил я.
– Ей бы понадобилось время, чтобы все понять. А я в это время пытаюсь разобраться с тонной остального дерьма. Нас атакуют со всех сторон.