Плени меня
Шрифт:
Я отбрасываю эту мысль прочь. Он не мой. Он не мой.
— Мы собираемся захватить наши пальто и сейчас спустимся! — Эддисон зовет нас. Она и Пайпер исчезают в своей комнате.
Тео понижает голос.
— Я начинаю по-настоящему волноваться, Кэсс.
Я успокаивающе глажу его по руке, но не задерживаюсь. У тебя никогда не бывает уединения, когда ты в женском обществе, даже когда ты думаешь, что ты одна.
— Мы найдем ее. Может быть, сегодня тот самый день.
— Ты и я знаем ее лучше всех. — Его зеленые глаза сверлят меня, и я превращаюсь в
Бабочки вырвались из своих коконов в моей груди. При любых других обстоятельствах, в параллельной вселенной, я бы подумала, что Тео Сент-Джеймс приглашает меня на свидание.
— Конечно. Звучит заманчиво.
— Твой TikTok только что набрал двести пятьдесят тысяч! — Слишком громкий голос Эддисон режет мне уши. — Я такая идиотка — почему я об этом не подумала? Настоящее преступление так популярно на TikTok. Давайте вместе снимем видео. — Она протискивается между мной и Тео и поднимает телефон, чтобы снять, но я останавливаю ее.
— Давай подождем, пока не приступим к обыску.
— О, хорошая идея. — Она опускает телефон, большие пальцы летают, когда она отвечает на сообщение. — Это создаст гораздо лучшую обстановку.
Она ведет себя так, словно это фильм, а не кошмар Ноэль в реальной жизни.
— Вы, ребята, готовы? — Спрашивает Пайпер.
Мы киваем, и на этот раз я та, кто указывает путь.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
НОЭЛЬ
Я все еще жива.
Бо отвязал меня от стула и бросил на матрас после того, как я рассказала ему о Хантере. Буря в его серых глазах сказала мне, что он разрывался на части, верить мне или нет.
Я поднимаю голову с затуманенными глазами. Я потеряла счет времени, а серые облака и проливной дождь не помогают. Должно быть, где-то во второй половине дня, потому что у меня урчит в животе.
Когда дверь со скрипом открывается, мое сердце наполняется надеждой, хотя я знаю, что этого не должно быть. Не тогда, когда он выходит, со щелчком закрывая за собой дверь.
Он хватает стакан воды, ставит его на пол рядом с моим матрасом, прежде чем присесть передо мной и вынуть кляп. Кубики льда уже наполовину растаяли, единственная капля конденсата медленно стекает на пол.
Но я знаю, что не буду пить эту воду, даже если у меня болит горло.
Он закатывает глаза.
— Расслабься. Вода не отравлена.
— Ты снова накачаешь меня наркотиками. — Я не такая идиотка, какой он меня явно считает. Прошлой ночью он собирался убить меня. У меня нет причин полагать, что он не делает то же самое сейчас. Подсыпать что-нибудь в мой напиток, чтобы я потеряла сознание и не сопротивлялась ему.
— Я не накачивал тебя наркотиками, — просто говорит он. — Я использовал хлороформ. Обмакнул в него тряпку и провел ею по твоему лицу. Тебе не потребовалось много времени, чтобы потерять сознание.
— Это то, что ты использовал, чтобы похитить меня?
Злая усмешка.
— Всегда срабатывает. А теперь выпей.
— Ты выпьешь это
Он хватает стакан и делает три больших глотка, адамово яблоко подпрыгивает. Наблюдение за тем, как мужчина пьет, не должно меня возбуждать. Наблюдение за тем, как этот мужчина пьет, должно вызывать у меня отвращение. Мне стыдно, что это не так.
Бо протягивает мне стакан.
— Сначала тебе придется развязать меня, — напоминаю я ему. — Я не могу пить со связанными руками.
— Поверь мне. — Он ухмыляется. — Ты можешь многое сделать со связанными руками.
Моя очередь закатывать глаза.
Он подносит стакан к моим губам.
— Открой. — Я качаю головой, но он не двигается. — Открой рот или намочешь рубашку. — Меня это в любом случае не беспокоит, но большего я не получаю. Его серые глаза опускаются на мою грудь, его шрам смещается при движении. — Вообще-то, я был бы не прочь увидеть тебя мокрой.
Я не могу удержаться от рычания, прежде чем открыть рот для него. Он медленно наклоняет стакан, наливая воду с удивительной нежностью. Я удивлена, что он не поливает меня водой.
Он ставит пустой стакан на пол, и у меня уже болит горло, требуя добавки. Слова царапают, когда я выдавливаю их с усилием.
— Ты не убил меня. Почему?
— Я провел кое-какое расследование. Твоя история подтверждается. — Бо наклоняется ближе ко мне, так пристально глядя мне в глаза, что у меня перехватывает дыхание. — Он не должен был так поступать с тобой.
Облегчение прорывается сквозь шар паники в моей груди. Слова, которые мне нужно было услышать месяцами. Годы.
Даже из уст моего похитителя они успокаивают меня.
Вдалеке завывает сирена.
Боже мой. Они наконец-то пришли за мной.
Наконец-то. Наконец-то они нашли меня. Они идут, чтобы спасти меня. Этот кошмар закончится.
Я вскакиваю на ноги и бегу к лестнице. Удивительно, но Бо не утруждает себя тем, чтобы остановить меня.
Сирена ревет, когда он приближается, и я пытаюсь заглянуть в крошечное окошко, но я слишком маленького роста, чтобы что-нибудь разглядеть.
Я кричу. Достаточно громко, чтобы, если кто-нибудь там есть, они услышали меня. Они заставят полицию остановиться и найти меня.
Бо садится на матрас, прислонившись спиной к стене.
Звук сирены достигает своего пика и затихает.
Нет. Мое сердце переворачивается. Они проезжают мимо меня.
Сирена становится тише. И еще тише.
Что-то во мне обрывается. Я, пошатываясь, поднимаюсь по оставшейся части лестницы на широкую площадку и пинаю дверь, пока у меня не заболят пальцы ног, крича до хрипоты.
— Плохая идея. — Низкий, соблазнительный голос Бо мне на ухо. Я не заметила, как он поднимался по лестнице. — Никто тебя не услышит. Мы у черта на куличках. Единственный человек, который тебя услышит, это я. — Он сжимает мои бедра и прижимает меня к стене, его эрекция вдавливается в мою задницу. У меня пересыхает во рту. На долю секунды мне хочется вжаться в него. Затем я прихожу в себя, и меня охватывает ужас. Он наклоняется, дыхание ласкает мое ухо. — И мне нравится слышать, как девушка кричит.