Пленница его желаний
Шрифт:
— Ну как хочешь. Если что приходи, — продолжает Тигран, явно шутя над девушкой, но Мила определённо воспринимает всё всерьёз.
— Думаю, не стоит. Это же… Нет. Спасибо за приглашение, но я не могу.
— А жаль. Я недавно таких массажисток взял, — рассказывает брат, открывая для девушки дверцу машины. — Ну и не только массажистки есть…
— Пожалуй, откажусь, — отказывает ангелочек и с опаской садится в машину.
— Да ладно, я пошутил, — сознаётся Тигран, одарив девушку милой улыбкой, которую не всегда даже матери показывает. — Прохор меня убьёт, если тебя туда каким-то ветром занесёт.
— О да. Мама как-то в
— А тебя?
— Ну… меня выпускали с охраной на весь день, а так я с Ларой в основном была, — рассказывает, улыбаясь, но её глаза начинают в панике метаться в тот момент, когда она понимает, что я собираюсь сесть рядом с ней.
— С той цыпочкой? Рыженькой. Она, кстати, работу не ищет? — продолжает Тигран, наверно и не думая идти садится за руль и заводить машину. Ему лишь бы поболтать и чьи-нибудь грязные секретики узнавать.
— Нет, даже не думай ей такое предлагать, — предупреждает Мила, всё так же наблюдая за мной, а точнее, за тем как я обхожу машину, чтобы сесть с другой стороны. — Лара тебя задушит и даже папины обещания одуванчиками покажутся.
— Мил, а Прохор всегда с тобой такой? Ласковый?
— В основном да, но иногда может быть нервным, раздражённым.
— Тебя ругал за что-либо? — интересуюсь, открыв дверцу со своей стороны.
— Бывало, раньше, — рассказывает она, пытаясь сделать вид, что совершенно спокойна и её не пугает то, что ближайшее время я буду очень близко к ней сидеть. — Но всё из-за того, что я могла уйти гулять, не предупредив охрану или родителей. Здесь моя вина, поэтому я понимаю, что заслужила. Папа всего лишь волнуется за мою безопасность. В наше время с человеком может случиться всё что угодно, а люди — звери, не знающие о сочувствии, но их такими сделала жизнь. Здесь нет их вины.
Нет вины? Не согласен… Человек сам выбирает кем он станет, каким будет. Люди сами строят из себя и искать оправдание тому или иному поступку… глупо и наивно. Так поступает лишь глупец или… Мила… слишком добрая для этого мира. Мира, который её может сломать, растоптать и уничтожить…
Не позволю!
— Зачем ты так делала тогда? Уходила, не предупредив никого? — спрашиваю её, когда брат всё же закрывает дверь и бредёт к водительскому сидению.
— Понимаете, папа всегда мне приставляет охрану, а они вечно рядом со мной. Ребята из школы надо мной всегда смеялись, что я, как будто с няньками, — смутившись, отвечает дитя.
Да, именно дитя. Не иначе… Маленькая, хрупкая девушка с душой трёхлетнего ребёнка.
— А сейчас? — включается в разговор Тигран.
— Сейчас мне всё равно на их смех. Ведь охрана со мной рядом не просто так. Они охраняют меня. Лучше быть изгоем, но в безопасности.
— Правильно! — одновременно с братом говорим мы.
— А твоя мама? Они вроде недавно женаты с Прохором. Когда тебя успели… зачать? — задаёт вопрос Тигран, заводя машину. — Или ты растёшь не по годам?
— Нет, я неродная дочь, — с сожалением отвечает девушка. — Мой родной папа умер, когда я была совсем маленькой. А Прохор появился в нашей жизни десять лет назад. Он с дядей Мишей и Яном приехали искать Лару. Лара с нами жила, так как мы думали, что она дочь моего родного отца. Но даже если бы мы знали, что Лара — нам никто, думаю, ничего бы
— Ты любишь их? — спрашиваю, смотря в её глаза, которые светятся от счастья.
— Больше жизни.
— А что касаемо Прохора? Он тебя в свои дела не посвящает? Ничего не рассказывает? — закидывает вопросами Милу, доставая из кармана звонящий телефон. — Секунду. Сейчас продолжим. Ты пока ответы сформулируй… Алло! Да! Когда? Понял! Да! Хорошо! Понял! Разберитесь! Я сказал! — со всей силы швыряет телефон на пол, грязно выругавшись. — Мила!
— Не посвящает, — испуганно выпаливает девушка. — Он говорит, что мне это незачем. А что?
— Ничего! Украсть тебя хотим! — отвечает брат, послав мне напряжённый взгляд.
Идиот!
— Что? — чуть ли не кричит ангелочек, испуганно отстранившись от меня.
— Покатаемся на большой скорости?! — дьявольски улыбнувшись нам в зеркало, спрашивает Тигран и, не дождавшись ответа, со всей силы вжимает газ. — Держись крепче.
— Нет! Что происходит?
Глава 16
Мила
— Нет, прошу вас! Не надо, — молю их, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза.
Так не должно было быть. Не нужно было садиться в эту машину! Зачем я это сделала? Потому что наивная, доверчивая дурочка. Теперь из-за меня родители будут переживать.
А Герман и Тигран? Зачем они это делают? Зачем похищать меня? Разве они не партнёры отца? У них же всё хорошо было. Так в чём смысл этого похищения? Этим они лишь хуже сделают.
— Мила, всё в порядке. Тигран всего лишь пошутил, — ласково произносит Герман, протянув мне руку. — Так ведь Тигр?
— А почему бы и нет? — не сводя внимательно взгляда с дороги, отвечает Айдаров — младший.
— Тигран, — рычит на брата Герман, а затем разворачивается ко мне. — Мила, мы везём тебя домой. Хочешь, можешь позвонить отцу, — достав из кармана телефон и протягивает мне. — Набери его и поговори с ним.
— Я не хочу, чтобы меня похищали, — тихо произношу, смотря Герману прямо в глаза. — Понимаете, родители будут переживать, — слеза скатывается по моей щеке.
Мне страшно… Очень страшно. Я одна в машине с двумя мужчинами. Охраны рядом нет. И почему они даже не попытались остановить меня. Надеюсь, они хотя бы следуют за нами и смогут спасти меня. Но Тигран виляет на дороге чересчур умело и боюсь, что скоро мы затеряемся… Я останусь совершенно одна.
— Мила, прости моего брата за неуместную шутку, — недовольно взглянув в сторону брата, Герман берёт меня за руку и целует костяшки. — Он иногда не знает, что ведёт себя как муд… идиот, — поднимает вторую руку к моему лицу и стирает непрощённую слезу. — Не надо плакать. Мы тебя не похищаем.
— Да, Мил, прекрати плакать, — вмешивается Тигран, признаваясь. — Я пошутил.
— А зачем мы тогда так быстро едем? — спрашиваю его, шмыгнув носом.
Герман по-прежнему держит мою руку и, кажется, даже не думает её отпускать. Поглаживая моё запястье большим пальцем, останавливаясь на маленьком шрамике, который я получила в детстве, упав с велосипеда. Я так и не научилась на нём кататься. А мне ведь уже восемнадцать, а я не умею. Стыдно.